– Они поразительны. Очень красивы.

– Не просто красивы. – Я говорю спокойным тоном, хотя меня переполняют воспоминания. – Они уникальны. Это элитный сорт роз, настоящее совершенство. Совершенный цветок. Они пахнут цитрусами. Вы заметили?

Она постукивает ручкой по записной книжке и делает глубокий вдох.

– Действительно. В воздухе стоит такой свежий, характерный запах, как будто кто-то нарезал апельсины, лимоны или лаймы.

Я следую ее примеру и полной грудью вдыхаю цветочный аромат.

– Я скажу вам про Мэрилин вот что.

Журналистка наклоняется ко мне всем телом. Хорошо, что между нами стол, а не то она залезла бы мне на колени.

– И что же?

– Мы обе любили розы. – Я хотела пошутить, но разочарование в ее глазах трогает меня.

– Это здорово, но ведь вы с Мэрилин были близкими подругами. Неужели вы не ответите ни на один вопрос?

Услышав ее подавленный голос, я сдаюсь:

– На один отвечу. Спрашивайте.

– Каково ваше любимое воспоминание о Мэрилин Монро?

Ответ приходит ко мне еще до того, как она успевает договорить. Я стараюсь сдержать смех.

– Мы с Мэрилин отличались отменным аппетитом. Мы вместе ели пастрами. Лазанью. Чайные сэндвичи. Запеченный окорок. Картофельный салат, который готовила Баффи. – Я все-таки смеюсь. – Как-то раз мы на двоих почти приговорили семилитровую миску картофельного салата.

Журналистка откашливается и старается не подать виду, что она встревожена.

– Вы хотите, чтобы я написала в статье об этом вашем воспоминании? Про еду?

Джорджиана открывает раздвижную дверь и выходит на террасу.

– Извините, что прерываю. У тебя назначена еще одна встреча, Элла.

– Спасибо. – Я встаю и смотрю на Кэрри Уэллс. – Нет, не пишите. Дайте Джорджиане свой адрес, и мы отправим вам рассказ о том, как Мэрилин помогла мне выступить в клубе «Мокамбо», владельцы которого не хотели пускать на сцену женщину с моей внешностью. Что скажете?

– Так эта история – правда? Как чудесно, мисс Фицджеральд. Именно то, что нужно. – Она вскакивает и начинает рассыпаться в благодарностях. – Спасибо. Спасибо вам огромное.

– Не за что. – Я жду, пока она не выйдет за дверь. – Ох, чуть не забыла – я знаю про Мэрилин кое-что, чего не знает почти никто. И если бы я об этом не рассказала, она бы меня ни за что не простила. – Я состраиваю гримасу.

Кэрри Уэллс вот-вот взорвется от восторга. Ей кружит голову мысль о том, чтобы узнать секрет о моей подруге, женщине, которая не могла измениться, хотя знала, что без этого она не выживет в безумном мире кинематографа и джаза.

Глаза журналистки сияют.

– Да, мисс Фицджеральд? Что вы хотите рассказать про Мэрилин?

Я вспоминаю счастливые деньки, дурацкие деньки, вспоминаю, как менялись наши жизни и как мы десять лет мечтали о переменах. Мы были неидеальны. Я и сейчас неидеальна. Но та девочка, моя подруга – как же она старалась.

– Мисс Фицджеральд?

Я улыбаюсь.

– Мэрилин обожала маринованные огурчики.

Журнал Ms

В выпуске журнала Ms. за август 1972 года была опубликована статья, в которой цитировались слова Эллы Фицджеральд о том, что Мэрилин была «необычной женщиной, намного опередившей свое время».

Достоверность некоторых деталей, приведенных в статье, оспаривается. Но Элла воспользовалась шансом отдать должное своей подруге. Этот факт не подлежит сомнению.

Благодарности

Денни С. Брайс

Я начала работать над этой книгой вместе с Элайзой в 2019 году. Во время одной из наших творческих встреч нам на глаза попалась статья о дружбе Эллы Фицджеральд и Мэрилин Монро.