Она бросает на него еще один взгляд и тут же об этом жалеет. Джо стоит с лицом мрачнее, чем ночное манхэттенское небо. Рявкнув на Эми, он пробирается сквозь толпу, оставляя съемочную площадку позади.

Оставляя Мэрилин.

Ее пронзает шок, резкий и всепоглощающий, он охватывает ее целиком, и она делает шаг, будто хочет догнать Джо. Но тут порыв теплого воздуха из решетки согревает ей ноги, и она хватает взлетевшую юбку. Воздух щекочет ей бедра. Она восторженно вскрикивает, как и предписывает сценарий.

Со стороны кажется, что она радуется жизни, но на самом деле Мэрилин вот-вот впадет в панику. Когда она вернется в их номер в отеле, Джо выместит на ней свой гнев.

Остается надеяться, что он ограничится криками. Пару недель назад он поднял на нее руку – схватил за волосы и толкнул на пол. Дал пощечину, хоть и недостаточно сильную, чтобы остался синяк. Мысленно она вдруг вернулась в прошлое, в одну из семей, у которой жила в детстве. В тот раз она пообещала Норме Джин никогда не выходить за мужчину, который будет ее бить.

Разве Джо виноват, что она пообещала ему невозможное – отдать всю себя целиком?

После окончания съемок, выбившись из сил из-за долгих часов работы и душевных терзаний, Мэрилин возвращается в свой номер в отеле «Сент-Реджис».

Там ее встречает Джо. Еще не успев поцеловать его, она чувствует исходящий от него запах алкоголя.

– Выставила себя шлюхой, – презрительно цедит он, ставя на стол стакан, в котором позвякивают кубики льда.

Ярость в его голосе застает Мэрилин врасплох. Джо наклоняется вперед – кто знает, как долго он сидел тут почти в полной темноте. Мэрилин делает шаг назад, жалея, что не осталась на ночь в гримерке или не пошла к Эми пропустить по бокальчику.

Джо так резко вскакивает с места, что стул падает на пол. На лице у него застыло безжалостное выражение, и у Мэрилин внутри все сжалось еще сильней.

– Это же просто фильм, Джо, часть сценария, не более того. Ты же знаешь, – говорит она мягким, успокаивающим тоном, напуганная его взглядом. Он будто желает ей смерти.

– Ты продемонстрировала свою промежность половине Нью-Йорка и двум десяткам фотографов. Эти проклятые снимки разойдутся повсюду.

– Ты несправедлив.

Он приближается и хватает ее за плечи, больно впиваясь пальцами, потом с силой трясет.

– Какому мужчине понравится, что его жена оголяет себя перед незнакомцами с камерами? А? Ты выставила меня дураком.

Страх огненными ручейками бежит по ее венам.

– Хватит, Джо! Пусти меня. – Она пытается вывернуться из его хватки, но он сжимает ее еще крепче.

Мэрилин еще никогда не видела его таким разъяренным, и он еще никогда не делал ей так больно.

– Ты ведешь себя как полный… – не успевает она договорить, как Джо бьет ее по лицу. Острая боль пронзает ее щеку, она моргает от шока, отступает и спотыкается. Потеряв равновесие, она падает и сильно ударяется спиной об острый край комода.

– Проваливай! – выкрикивает она, едва отдышавшись. – Поверить не могу, что ты меня ударил. Выметайся отсюда!

Но Джо окончательно рассвирепел и не обращает внимания на ее пронзительный голос. Он поднимает ее с пола и швыряет на кровать. Она больно бьется головой о стену.

– На помощь! – кричит Мэрилин, надеясь, что кто-то услышит и спасет ее от этого чудовища – ее мужа.

Он залезает на кровать и грубо хватает ее за лодыжки, да так, что у нее наверняка останутся синяки. Но она пинает его в ответ. Отбивается, царапается.

– Отвали от меня! – орет она ему в лицо.

Что-то в нем щелкает. Он отстраняется, почти падает с кровати.