– Бренди! – прохрипел он, задыхаясь.

– Господи, да что с вами случилось?

– Бренди!

– Бренди так бренди, – покорно согласился Хиллер. Серрано одним глотком выпил двойную порцию. Он как раз приканчивал третью порцию бренди, жалуясь на свои несчастья, когда в дверь опять постучали, на этот раз энергично и уверенно. Хиллер снова предпринял те же меры предосторожности, и снова напрасно. В дверях стоял Гамильтон. Он разительно отличался от того человека, каким был всего два часа назад. Эти два часа, проведенные в номере отеля "Де Пари", высокопарно именуемом президентским (где никогда не останавливался и не захочет остановиться ни один президент, но зато имелась единственная в этом заведении ванна, не изъеденная ржавчиной), совершенно преобразили его. Вымытый и чисто выбритый, Гамильтон был одет в чистый костюм защитного цвета, такого же цвета свежую рубашку без единой дырки и блестящие новые башмаки.

Хиллер посмотрел на часы:

– Ровно два часа. Вы очень пунктуальны.

– Точность – вежливость королей.

Гамильтон вошел в комнату и тут же увидел Серрано, который был занят тем, что наливал себе новую порцию бренди. К этому моменту было трудно судить, от чего он пострадал больше – от удара или от бренди. Неуверенно держа стакан в одной руке, а другой рукой массируя затылок, он продолжал процесс восстановления здоровья, по‑видимому не замечая Гамильтона.

– А это что за тип? – спросил Гамильтон.

– Серрано, мой давнишний друг. – По небрежному тону владельца номера трудно было догадаться, что он впервые встретил своего "давнишнего друга" этим вечером. – Не волнуйтесь, ему можно доверять.

– Приятно слышать, – отозвался Гамильтон. Сам он не мог припомнить месяца или даже года, когда в последний раз доверял кому‑нибудь. – В наше время такое редко встречается. – Он взглянул на Серрано с видом доброго и внимательного доктора. – Кажется, ваш друг неудачно упал.

– Ему помогли упасть. На него напали сзади, – сказал Хиллер и пристально посмотрел на Гамильтона, но без особых результатов.

– Напали сзади? – слегка удивился Гамильтон. – Он что же, шел по улицам в такое время?

– Да.

– И один?

– Да, – подтвердил Хиллер и добавил значительным тоном: – Но ведь вы же ходите один по ночам.

– Я знаю Ромоно, – ответил Гамильтон. – И, что гораздо важнее, Ромоно знает меня. – Он сочувственно взглянул на Серрано. – Могу поспорить, вы шли не посередине улицы. И, конечно, ваш кошелек сильно полегчал.

Серрано хмуро кивнул, ничего не сказав, и продолжил самолечение.

– Жизнь – великий учитель, – рассеянно заметил Гамильтон. – Но меня поражает, как могут жители Ромоно быть такими чертовски глупыми. Итак, Хиллер, когда мы отправляемся?

Хиллер повернулся к застекленному стенному шкафчику.

– Виски? – предложил он. – Гарантирую, это не "огненная вода".

Бутылка шотландского виски знаменитой марки была даже не распечатана.

– Благодарю.

Широкий жест Хиллера объяснялся отнюдь не приступом гостеприимства. Он отвернулся от гостя только затем, чтобы скрыть выражение триумфа на своем лице. Поистине это был славный момент. В баре отеля "Де Пари" Хиллеру показалось, что рыбка заглотила наживку. Сейчас он ее выудил.

– Ваше здоровье! Отправляемся завтра на рассвете.

– Как будем добираться?

– Маленьким самолетом до Куябы. – Он помолчал и добавил извиняющимся тоном: – Это всего лишь старый разболтанный самолетишко из фанеры и проволоки, но он еще ни разу не падал.