|
Но за это никого нельзя привлечь к ответственности. В нашей стране, как и в некоторых других, не обращают внимания на подобные вещи. Теперь мы подошли к Хиллеру. Он действительно руководит одним из издательств Смита. Способный человек с твердым характером. В криминальном плане о нем ничего неизвестно, из чего следует, что он либо честен, либо очень умен. Лучше всего сказать о нем так: он наемник, солдат удачи. Полиция уверена, что значительная часть его деятельности нелегальная – бриллианты имеют странную привычку исчезать, когда Хиллер появляется поблизости, – однако его никогда не арестовывали и тем более не судили. Что же касается Серрано, это просто второсортный мошенник, не слишком умный и очень трусливый.
– Ну, не такой уж трусливый, если отважился в одиночку пойти в джунгли Мату‑Гросу. Немногие белые способны на это. – Признаюсь, эта мысль и у меня мелькала. Я всего лишь передал вам сообщенные мне сведения, точность не гарантируется. Далее – Хеффнер. Темная личность. Еще тот фотограф: не узнал бы фотоаппарат, даже если бы споткнулся об него. Хорошо известен полиции Нью‑Йорка. Подозревался в жестоких преступлениях, связанных с гангстерскими разборками, но ему всегда удавалось выкрутиться. Ничего удивительного: полиция любой страны не будет слишком усердствовать, когда преступники расправляются друг с другом. Ловкий парень. Обычно правильно изъясняется и производит впечатление воспитанного человека – вы только взгляните на этих столпов общества, главарей мафии, – но от внешнего лоска не остается и следа, стоит ему оказаться рядом с бутылкой бурбона. У него слабость к бурбону. – И несмотря на все это, Смит остается чист? – Как я уже сказал, против него ничего нет, но нельзя общаться с такими типами, как Хиллер и Хеффнер, и не запачкаться. Конечно, что‑то должно быть. В дверь постучали, и он повысил голос: – Входите, входите! Вошли Рамон и Наварро. Близнецы, одетые в костюмы защитного цвета, широко улыбались. Полковник Диас посмотрел на них и поморщился: – Знаменитые сыщики Херера! Или печально знаменитые. Далеко же вы забрались от дома, господа! – Это вина сеньора Гамильтона, сэр, – развел руками Рамон. – Он всегда сбивает нас с пути. – Бедные невинные овечки! А, вот и майор. Вошел молодой офицер и развернул на столе карту Южной Бразилии, испещренную пометками различного рода. По‑разному окрашенными флажками в кружочках и квадратиках были отмечены различные племена, народы и языки. Другие значки показывали степень их воинственности. Майор сказал: – Это самые последние сведения, которые дала мне Служба защиты индейцев. Как вы понимаете, есть такие места, которые даже Служба не смогла подробно исследовать. Большинство племен вполне дружелюбны – усмирены, если вам угодно. Другие настроены враждебно, но в этом почти всегда виноваты белые. И несколько каннибальских племен. Они известны. – И конечно, их следует избегать, – добавил Диас. – Это чапаты, хорена и особенно мускиа. Гамильтон указал город на карте и посмотрел на Диаса: – Это Корриентес. Здесь Смит держит судно на воздушной подушке. Причины очевидны: именно тут сливаются реки Парана и Парагвай, а он почти уверен, что Затерянный город лежит в верховьях одной из этих рек. Я собираюсь поднять судно вверх по Парагваю. Я не очень хорошо знаю эту реку, слышал только, что на ней есть опасные пороги, но в этом случае поможет вертолет. – У вашего друга есть вертолет? – спросил Диас. – У моего друга, как вы его называете, есть все. Вертолет у него огромный – "скайкрейн"[2] Сикорского. Весьма удачное название: он может поднять любую махину. Вертолет будет базироваться в Асунсьоне. Судно на воздушной подушке может подняться по реке в три этапа: сначала до Пуэрто‑Касадо или до Пуэрто‑Састре в Парагвае, потом по бразильской территории до Корумбы, а уже оттуда до Куябы. |
