|
Ордоньес сошел с мостика мне навстречу, больше озабоченный, чем обрадованный. — Как думаете, — спросил он, — еще будут? — Вряд ли, — сказал я. — Что мы имеем? Понятно, птицами никто не руководил… по крайней мере, с момента их вылета. Либо вообще сами по себе, атакуют любые корабли, что идут с этой стороны, либо им кто-то поручил такое. Ордоньес спросил с недоверием: — А откуда видно, что нападением не управляла какая-то сволочь? — Любой дурак отозвал бы, — пояснил я, — после первой же убитой. Более того, отозвал бы еще до того, как приготовились напасть. — Почему? — Если бы видел их глазами, понял бы: каравеллу не потопишь, как лодку или даже когг. Чтобы бороться с нами, нужны другие методы. — Какие? Я поморщился: — Ну да, так все и выложу! На какого иностранного короля работаете, граф? Или на самого императора?.. Во всяком случае, кто из врагов нас видел, тот уже спешно ломает голову над новыми приемами войны. А подсказывать не собираюсь. Он посмотрел на закатное солнце, лицо в его жарком огне показалось мне совсем уж чугунным. — Надеюсь, — пробормотал он, — сегодня неожиданностей больше не будет. Птицам пора в гнезда. — А летучим мышам, — ответил я, — как раз пора на вылет… Он вздохнул. — Умеете сказать приятное. — А что не нравится? — спросил я в удивлении. — Да все это, — проворчал он, — летом жарко, зимой холодно, весной и осенью грязно. А еще дожди не выношу. — Почему? — изумился я. — А для урожая? — Какой в море урожай? — осведомился он. — Я буду у себя в каюте, — сообщил я. — Если что, кричите! Стимфалийские птицы оказались похожи на аистов, только побольше. Как известно, аисты и журавли легко побивают орлов, если те рискуют приблизиться, а стимфалийские вообще не только крупнее и мощнее аистов, но их длинные острые клювы легко пробивали медные и даже бронзовые панцири эллинских героев. Хороший способ борьбы с ними нашли, как ни странно, простые пастухи и крестьяне. Они укрывали грудь толстым панцирем из лыка, при ударе клюв застревал, а свернуть шею даже крупной птице в состоянии любой мужчина. С тех пор стимфалийских птиц почти не осталось, а выжили самые осторожные, они и теперь не рискуют вступать в бой на земле, как их отважные, но туповатые предки, а стараются поразить врага из безопасной позиции сверху. Впрочем, их можно бить как из луков, так и из арбалетов. Только, как оказалось, не всякая стрела их берет. Я спустился вниз, взялся за ручку двери, в это время сверху донесся голос Ордоньеса, мне почудилась издевка: — Ваша светлость? — Ну? — ответил я. — Что случилось? — Вы повелели великодушно кричать, — напомнил он. — Вот и кричу. — А что там? — Поднимитесь на мостик, ваша светлость. Бурча, что везде одни проблемы, я заторопился наверх. Ордоньес на мостике смотрел вдаль, взгляд скользнул поверх моей головы. Я торопливо обернулся, по телу пробежала дрожь, будто попал под холодный дождь. |
