|
Но целого у него никогда не ищите; превосходнейшие стихи перемешаны у него с самыми прозаическими, пленительнейшие образы с самыми грубыми и уродливыми. Потому-то Державина теперь никто не читает, хотя и все справедливо признают в нем огромный талант. Напрасно думают многие, что дурной язык и некрасивые стихи ничего не значат и могут искупаться полнотою чувства, богатством фантазии и глубокими идеями: сущность поэзии – красота, и безобразие в ней не какой-нибудь частный и простительный недостаток, но смертоносный элемент, убивающий в создании поэта даже истинно прекрасные места. Один дурной стих, одно прозаическое выражение, одно неточное слово иногда уничтожает достоинство целой и притом прекрасной пьесы. Пушкин потому и великий художник, что каждая его пьеса выдержана от начала до конца, ровна в тоне и в малейших подробностях соответствует своему целому. Для доказательства справедливости наших слов нарочно выписываем здесь большую, поэтическую по мысли и отличающуюся необыкновенными красотами анакреонтическую оду Державина – «Рождение красоты». Чтоб быть понятными для всех без лишних слов, слабые места, безвкусные выражения, дурные стихи, неточные слова – мы означим курсивом:
Сотворя Зевес вселенну, Звал богов всех на обед. Вкруг нектара чашу пенну Разносил им Ганимед. Мед, амброзия блистала В их устах, по лицам огнь, Благовоний мгла летала, И Олимп был света полн. Раздавались песен хоры, И звучал весельем пир; Но незапно как-то взоры Опустил Зевес на мир, — И увидя царства, грады, Что погибли от боев, Что богини мещут взгляды На беднейших пастухов, Распалился столько гневом, Что, курчавой головой Покачав, шатнул всем небом, Адом, морем и землей[7 - По нашему мнению, эти четыре стиха – торжество державинской поэзии, – и несмотря на их как бы шуточный тон, они исполнены антологической грации и вместе классического величия.]. Вмиг сокрылся блеск лазуря; Тьма с бровей, огонь с очес, Вихорь с риз его, и буря Восшумела от небес; Разразились всюду громы, Мрак во пламени горел, Яры волны будто холмы, Понт стремился и ревел; В растворений бездн утробы Тартар искры извергал, В тучи Феб, как в черны гробы, Погруженный трепетал; И средь страшной сей тревоги, Коль еще бы грянул гром, Мир, Олимп, чертог и боги Повернулись бы вверх дном[8 - Какая трескотня надутых реторических фраз! какое безвкусие в образе выражения!]. |
