Птицы пели, как в раю. И весеннее итальянское небо сияло спелой синевой.

 Служитель, к которому Эдвард обратился с осторожным вопросом, покачал головой:

 - С сумкой, говорите? Не помню, синьор. Здесь у нас за день столько народу проходит. Одних туристов... - Он искренне сожалел, что не может помочь. - Да вы поищите на другом конце кладбища, ближе к часовне.

 Эдвард не спеша зашагал в ту сторону, куда указал служитель. На одной из скамеек он заметил девушку в длинном белом платье, сидевшую, склонив голову над книгой. Если бы ветерок не шевелил подол платья и распущенные волосы, ее можно было бы издалека принять за изваяние.

 - Лючия!

 Девушка удивленно обернулась на возглас.

 Нет, это была не Лючия.

 - Прошу прощения, синьорина, - смутившись, пробормотал Эдвард. - Я принял вас за другую.

 Досадуя на свою оплошность, он пошел дальше. Остановился у могилы Шелли. Представил себе день, когда лорд Байрон, герой его исследований, хоронил здесь своего друга. Понаблюдал игру света и тени на аллеях некрополя.

 Солнце грело все сильнее. Он снял плащ и бродил, разглядывая надгробные плиты и ожидая, когда освободится Пауэл. Возле одной из могил недалеко от кладбищенской стены он увидел мужскую фигуру в странной темной одежде.

 Человек стоял против солнца, очертания его расплывались, зыбились, сливались с очертаниями надгробного памятника.

 "Кого же он мне напоминает? - силясь вспомнить, Эдвард ускорил шаг. Ах да! Человек на лестнице в таверне! Но, может быть, и это галлюцинация?" Эдвард шел к незнакомцу, а тот в свою очередь поспешил к невысокой арке, которая отделяла старую часть кладбища от современной.

 Когда Эдварду показалось, что он догоняет человека в темном, тот исчез под сводами арки. Не желая упустить незнакомца, Эдвард добежал до арки, но тут навстречу ему вышел Пауэл. Невозмутимый, бесподобный, сияющий Пауэл.

 - Ну как, профессор, нашли что-нибудь?

 - Ничего. Если не считать человека, одетого, как одевались в прошлом веке художники. - Эдвард бросил взгляд на безупречный темный пиджак Пауэла. - Он только что прошел под эту арку. Я бежал за ним. Но вы... вы же должны были столкнуться с ним нос к носу!

 Эдвард быстро миновал арку и окинул взглядом кладбище. Длинная, обсаженная деревьями аллея была пустынна, если не считать медленно уходящей девушки. Это была та самая девушка, которую он так неосторожно принял за Лючию.

 "Странно, - подумал Эдвард, возвращаясь к Пауэлу, - готов поклясться, что видел, как тот человек вошел под арку".

 Эдвард перехватил внимательный, сочувствующий взгляд атташе по культуре и воскликнул с отчаянием:

 - Пауэл, дорогой мой, уж не думаете ли вы, что я повредился умом?! - И, жестом пригласив Пауэла следовать за собой, он почти бегом направился к надгробию, возле которого только что стоял незнакомец в костюме художника.

 Склоненная женская фигура на невысоком постаменте была воплощением скорби.

 Надгробный камень сохранил надпись: "МАРКО ТАЛЬЯФЕРРИ, ХУДОЖНИК". И ниже - даты рождения и смерти.

 - "Родился 31 марта 1834 года", - прочитал Эдвард. Земля качнулась у него под ногами. - Я появился на свет в этот же день, только сто лет спустя.

 Пауэл хохотнул:

 - Осторожно, Форстер, смотрите не умрите в тот же день, что и он. Точно так же, сто лет спустя. До тридцать первого марта остается всего неделя. Только чур, сначала прочтите вашу лекцию!

 - "Умер 31 марта 1871 года".