Молодой командир хмуро взглянул на Каладина.

– Ты не должен так говорить, малыш. – он снова провел рукой по волосам. – Тебя могут вздернуть, если маршал услышит.

Потом тяжело вздохнул.

– Постройте раненых на этом фланге. Скажите всем, чтобы приготовились держаться. А ты, посыльный, хватай своего друга и берите копья. Гор, поставь их в первом ряду.

– В первом? – спросил другой юноша. – Ты уверен, Варт?

– Надо пользоваться тем, что под рукой… – ответил командир и ушел туда, откуда появился.

«Надо пользоваться тем, что под рукой».

Все закружилось вокруг Каладина, и он вдруг вспомнил это поле битвы. Он понял, где находится. Он узнал лицо командира. Как же он сразу этого не заметил?

Каладин здесь уже бывал. Мчался сквозь ряды, искал… искал…

Он развернулся и увидел молодого человека – по-настоящему юного, – который приближался к Варту. У него было открытое, доброжелательное лицо и слишком бодрая походка.

– Я пойду с ними, сэр, – сказал Тьен.

– Ладно, ступай.

Тьен взял копье. Он вытащил из палатки второго посыльного и направился к тому месту, где ему было велено стоять.

– Нет, Тьен, – сказал Каладин. – Я не могу на это смотреть. Только не снова.

Тьен подошел, взял Каладина за руку и повел вперед.

– Все в порядке, – сказал он. – Я знаю, что ты боишься. Но здесь мы будем вместе. Трое сильнее одного, верно?

Он поднял копье, и другой мальчик – который плакал – сделал то же самое.

– Тьен, – сказал Каладин. – Зачем ты это сделал? Ты должен был остаться в безопасности.

Тьен повернулся к нему и улыбнулся:

– Они были бы одни. Им нужен был кто-то, кто помог бы почувствовать себя храбрыми.

– Их всех убили. И тебя тоже.

– Ну, значит, хорошо, что кто-то был рядом – им было не так одиноко, когда это случилось.

– Но ты испытал ужас. Я видел твои глаза.

– Конечно. – Тьен посмотрел на него; в тот же миг началась атака и враг двинулся вверх по склону. – Кто бы не испугался? Это не меняет того, что мне нужно было оказаться здесь. Ради них.

Каладин вспомнил, как его ударили ножом на этом поле боя… как он убил человека. А потом его заставили смотреть, как умирает Тьен. Он съежился, ожидая этой смерти, но все потемнело. Лес, палатка, фигуры – все исчезло.

Кроме Тьена.

Каладин упал на колени. Тогда Тьен, бедный маленький Тьен, обнял брата и прижал к себе.

– Все в порядке, – прошептал он. – Я здесь. Чтобы помочь тебе почувствовать себя храбрым.

– Я не тот ребенок, которого ты видишь, – прошептал Каладин.

– Кэл, я знаю, кто ты.

Каладин посмотрел на младшего брата, который каким-то непостижимым образом в этот момент стал взрослым. А Каладин был ребенком, прижавшимся к нему. Держащимся за него. Слезы полились из глаз, и он позволил себе оплакать Тефта.

– Неправильно, – проговорил Каладин. – Я должен обнимать тебя. Защищать тебя.

– И ты это сделал. А я помог тебе. – Тьен крепко прижимал к себе Каладина. – Почему мы сражаемся, Кэл? Почему продолжаем путь?

– Не знаю, – прошептал Каладин. – Я забыл.

– Для того, чтобы мы могли быть рядом друг с другом.

– Они все умирают, Тьен. Все умирают.

– Но ведь это неизбежно – ты понимаешь, Кэл?

– Тогда все не имеет значения, – сказал Каладин.