– А шкафчики, Синфоросо? – Сеньор Пантоха сбрасывает халат и швыряет его в огонь, сеньор Пантоха бензином смывает краску с рук. – А ширму из медпункта, Паломино? Скорее, быстренько, на грузовик. Пора ехать, ребята, живее.

– Почему вы не хотите принять наше предложение, сеньор Пантоха? – Чупито укладывает туалетную бумагу, Чупито собирает пузырьки со спиртом и склянки с ртутной мазью, бинты, вату. – Уходите из армии, которая отплатила за все ваши труды черной неблагодарностью, и идите к нам.

– И скамейки тоже, Китаец. – Сеньор Пантоха проверяет, не осталось ли чего в медпункте, сеньор Пантоха срывает красный крест с аптечки. – Нет, Чупито, я уже говорил: нет. Я не покину армию, пока она сама меня не покинет или же пока не умру. И картинку, пожалуйста.

– Мы разбогатеем, сеньор Пантоха, не упускайте такой возможности. – Чучупе собирает щетки, швабры, гвозди, белье, ведра. – Оставайтесь с нами. Будете у нас начальником, а над вами – никаких начальников. Мы будем вас во всем слушаться, сами станете назначать комиссионные, жалованье, все, что вам угодно.

– Ну вот, и топчан давайте сюда, вот так, Китаец. – Панталеон Пантоха отдувается, Панталеон Пантоха видит, что зеваки опять набежали, пожимает плечами. – Я тебе объяснял, Чучупе, я организовывал это дело по приказу свыше, а коммерческая сторона меня не интересует. И потом, мне нужен начальник. Без начальства я бы не знал, что делать, мой мир рухнул бы.

– Мы все плакали, а нас утешал его святой голос: «Не плачьте, братья, не плачьте, братья». – Стомордый утирает слезы, Стомордый не видит Печугу, к которой прижимаются Моника и Пенелопа, наклоняется, целует землю. – Я все видел, я там был и взял каплю его крови, она дала мне силы идти по горам много часов. Никогда в жизни я больше не притронусь ни к женщине, ни к мужчине. Вот опять слышу: он зовет меня, зовет на небо, я должен принести себя в жертву.

– Не оболачивайтесь к судьбе спиною, сеньол. – Китаец Порфирио видит, что зеваки подступают все ближе, Китаец Порфирио берет в руки палку, слышит, как сеньор Пантоха говорит: «Пускай, теперь нам нечего скрывать». – Будем поставлять девочек солдатикам и штатским, наживем кучу денег.

– Купим катера, моторки и, глядишь, самолетик, сеньор Пантоха. – Чупито свистит пароходной сиреной, Чупито рычит самолетным мотором, напевает распу, марширует, отдает честь. – А вклада вашего не нужно. Чучупе с девочками отдадут свои сбережения, хватит с избытком для начала.

– А нужно будет – возьмем в долг, попросим ссуду в банке. – Чучупе снимает фартук, Чучупе сбрасывает платок с головы, трясет завивкой. – Девочки согласны.

– Ни в чем отчета не будем спрашивать – делайте, что душе угодно. Оставайтесь с нами, помогите, проявите доброту.

– К нашему капиталу да ваш ум – целую импелию воздвигнем, сеньол Пантоха. – Китаец Порфирио моет в реке руки, лицо, ноги. – Ну, соглашайтесь.

– Я уже сказал: нет. – Панталеон Пантоха оглядывает голые стены, пустые помещения, сгребает оставшиеся ненужные вещи в угол у двери. – Ну пошли, да не стройте такие лица. Если горите желанием, открывайте дело сами, думаю, у вас получится, желаю вам от всего сердца. А я возвращаюсь к своей прежней работе.

– Я верю, что у нас получится, сеньор Пантоха. – Чучупе достает висящий на груди медальончик и целует. – Я дала обет младенцу-мученику, он нам поможет.