|
Мсье Донель сказал Мартине, чтобы она села рядом с ним. «Собачья мамаша» подала блюдо с мясом, и мужчины достали из карманов ножи. Даниеля все еще не было, Мартина только об этом и думала. В первый же день... Но никто ни о чем не спросил, казалось, никто не замечал его отсутствия. Они спорили: — Разве так работают? Что за свиньи вам шиповник сажали, хозяин? Уроды! Да, уроды, и шиповник, и те, кто его сажал. Чистого убытку двадцать процентов, по крайней мере для вас, хозяин. Говоривший был маленький старичок с пожелтевшими от табака усами. — Оставь, — сказал парень, сидевший рядом с ним, — отвяжись. Он налил старичку красного вина, небрежно, как будто бросил платок. Это был тот самый работник с серебристо-белокурыми волосами, который вчера открыл им ворота. — С Мимилем выгодно работать, — закричал с другого конца стола веселый молодой парень, — у него руки, как у обезьяны, в жизни таких не видел! Как нагнется, руки болтаются на пятьдесят сантиметров ниже ступней! — Ничего, я с ними справляюсь,—ответил Мимиль, парень лет восемнадцати, еще с пушком на щеках, уплетая с аппетитом свой бифштекс. — Я вам говорю, хозяин, — опять начал усатый, — уроды... Кто у вас наблюдал за работой? Саженцы воткнули в землю кое-как. Разве у вас нет никого, чтобы пройти за парнями, проверить их работу? Потом, если черенки не привьются, вы скажете, что это наша вина. — У нас свои правила. — Мсье Донель налил Мартине белого, а все остальные пили красное вино. — Мы следим, конечно, но у нас друг другу доверяют. Сразу видно, что ты новенький здесь. К тому же не волнуйся, я сам записал, кто сажал, а Пьеро — тех, кто прививал, ведь так, Пьеро? А как делали там, откуда ты пришел? У нас здесь все попросту. Он говорил рассеянно, думая о другом. Мартина смотрела на дверь. Доминика занималась детьми. Маленькому Поло было так жарко, что лоб у него весь покрылся испариной. — Эй, Поло, сколько кустов шиповника ты привил сегодня?—крикнул ему веселый парень. — Приходи, я тебе покажу новый прием. Мсье Донель взглянул на внука и сказал: — Когда пойдешь, надень шляпу. Как вчера в столовой, собаки расположились вокруг стола, и время от времени им что-нибудь бросали. «Собачья мамаша» семенила между ними. — Ну-ка, Мартина, брось это большому, — мсье Донель протянул Мартине кость, — он вожак стаи, если он возьмет, все тебя признают. Большой схватил кость. А Даниеля по-прежнему не было. Подали сыр. Странно, что никто не спрашивает, где Даниель. Пожалуй, только один Бернар тоже думал о нем, Мартине показалось, что он поглядывает на дверь, скатывая из хлеба шарики, которые от его пальцев становились черными. Смотреть неприятно. В рабочей одежде он был такой же противный, как и в пиджаке. Кофе на вкус превосходный, а Мартина любила хороший кофе. В доме отлично кормили не только по случаю приезда молодоженов. А по этому случаю мсье Донель велел подать к кофе ликер, такой, что пальчики оближешь, и все выпили за здоровье Мартины. Но пора было уходить: работники встали, закурили сигареты, потолкались в дверях и разом высыпали из темной кухни, как летящие на свет мухи. |
