|
.. Если вам что-либо понадобится, если потребуется выполнение каких-нибудь формальностей, вот мой боннский адрес... Он протянул ей свою визитную карточку, и она опустила ее в сумочку. - Мужайтесь... Почти по-военному он пожал ей руку и прошел вперед. Его машина первой отъехала от кладбища. - Кажется, он вас недолюбливает. Он действительно избежал прощания со мной. - Да... Представляю, что он навоображал себе. С нами поравнялась Изабель. - Вы одна поедете в Нью-Йорк, Мона? - Почему бы и нет? - Не будет ли вам чересчур тяжело очутиться одной в пустой квартире? - Там Жанет, моя горничная... Изабель взглянула на меня. Этим взглядом она как бы поощрила меня, я свободно мог предложить Моне проводить ее и вернуться вечерним поездом. Но я даже не предложил ей позавтракать с нами. Зато когда она подошла к своему "Линкольну", я поцеловал ее в обе щеки и сильно сжал ей руки. - До свидания, Мона... - До свидания, Доналд... Спасибо... Я думаю, мне понадобится ваша помощь для всяких там формальностей, сопряженных с вводом в наследство, я ведь ничего в этом не смыслю... - Вам стоит только позвонить мне в контору... - До свидания, Изабель... Спасибо и вам тоже... Без вас что бы я делала? Они расцеловались. Один из братьев Миллеров подошел ко мне тотчас же после отъезда Моны. - Вы ее адвокат? - Думаю, что так. - Надо уладить много сложных вопросов... Дайте мне, пожалуйста, номер вашего телефона. Я протянул ему свою визитную карточку. И вот мы вдвоем в нашем "Крайслере", Изабель и я. - Хочешь позавтракаем по дороге? - Нет. Я не голодна. - Я тоже. За рулем был я, а жена, как всегда, сидела рядом, и краешком глаза мне был виден ее профиль. Больше четверти часа прошло в молчании, потом Изабель спросила: - Что ты думаешь о том, как все это произошло? - Похороны? - Да... Не могу точно определить, что меня коробило... Можно сказать - не хватало общей скорби. Я не почувствовала, чтобы хоть кто-то был взволнован. Никто не огорчен, даже Мона... Правда, она-то еще не отдает себе отчета... Я закурил и ничего не ответил, но тут же почувствовал желание прервать молчание. - Самое тяжелое для нее впереди - возвращение домой... - Мне казалось, что было бы благоразумнее, если бы ты проводил ее. - Обойдется и без меня. - Ты будешь заниматься вводом в наследство? - Она просила меня об этом. Миллеры тоже хотят обратиться ко мне... - Ты думаешь, у нее будут средства на жизнь? - Уверен, что весьма солидные... Сильный ли я? Или слабый? Хитрец? Или наивный простак? Жестокий? Подлый? Всех это интересует. Даже Изабель, которая перестала меня понимать и никак не могла взять в толк, почему после истории с окурками я не проявил ни страха, ни смущения. |
