– Пустить в ход лазерные пистолеты и огнемёты, – приказал Горлум. Он стоял вместе с другими церебьерами возле неожиданно образовавшегося ограждения и с удивлением ощупывал прозрачную стену.

Церебьеры пустили в ход оружие. Но ничто не помогало. Огонь упирался в невидимую твердь точно так же, как и лазерные лучи пистолетов.

– Летите и попробуйте подобраться сверху, – продолжал командовать Горлум.

Несколько монстров раскачивающейся походкой направились к машинам. Когда машины поднялись в высоту, Русалочка стала сосредоточенно смотреть вверх. Там образовался невидимый потолок, такой же прочный и непроницаемый, как и стена. Разъярённые монстры кружили вокруг на своих машинах и были похожи на назойливых гигантских насекомых, которые кружат возле закрытой банки с вареньем и никак не могут проникнуть внутрь.

Но Русалочка не могла долго удерживать свои невидимые барьеры. Силы покидали её. Глаза сами собой закрылись, и она медленно упала на землю, покрытую сухой травой, погрузившись в глубокий сон.

– Ну вот и всё, – ещё не веря в такую скорую победу, прорычал Горлум.

Стена исчезла, и удивлённые церебьеры обступили спящую Посланницу.

– Что с ней? – спросил Горлум. – Она часом не умерла?

Один из церебьеров ощупал Русалочку своим хоботом-гусеницей и сказал:

– Нет, сэр, она просто спит.

– Несите её в машину, – давал распоряжения Горлум, – да осторожней, не разбудите. Свяжите ей руки и завяжите глаза. Да смотрите не переломите её. Не стоит огорчать нашего хозяина, мистера Блата.

Один из церебьеров осторожно поднял спящую Русалочку и как можно более плавной и тихой походкой направился к машине.

Русалочка казалась такой хрупкой и беззащитной в руках монстра-верзилы. Голова её чуть запрокинулась, золотисто-красные волосы колыхались в такт шагам церебьера, густые тёмно-коричневые ресницы очертили мягкие тени на персиковых щеках.

«Она похожа на девчонку, – думал церебьер, – странно, откуда в ней столько силы...» И неожиданно в тёмных глубинах его души, которая никогда не знала любви и тепла, шевельнулось какое-то неизвестное ему чувство. Оно щемящим комком подкатило к горлу, и на глазах, на этих красных выпуклых глазах, появились крошечные капельки слёз. Но это длилось одно лишь мгновение. Резкий голос стоящего рядом соплеменника вывел его из непонятного состояния.

– Давай её сюда, Устин, – сказал подошедший церебьер. Ловкими движениями своих трёхпалых конечностей он связал ей руки и тёмной повязкой обмотал лицо.

Устин шёл к своей машине. Он чувствовал себя как-то неуютно. Ведь раньше никакие посторонние мысли не лезли к нему в голову. Всё было понятно. Всё разложено по полочкам: вопрос – ответ, приказали – выполняй, голод – надо поесть, устал – надо спать. «Что-то не так», – подумал Устин.

Побережье опустело. Все церебьеры сели в машины и по сигналу одновременно двинулись к городу. Чёрная зловещая стая летающих машин молнией мчалась над побережьем. Кругом было пустынно и тихо. Бесконечные поля, засеянные разными злаками, тянулись почти до самого пригорода. Там начинались посты полиции, которая контролировала въезд и выезд из города. Когда вереница машин стала приближаться к городу, то в каждой из них загорелась красная кнопка и раздался резкий звук. Это был сигнал к превращению в людей или «одеванию», как называли это сами церебьеры.

Эта процедура требовала от церебьеров немалого напряжения. Находясь в людском обличье, они не должны были волноваться или нервничать, иначе они могли тут же превратиться в монстров. А это было недопустимо.