Конечно, Флекс уверен, что Юльчи изменила своей стае, поэтому он и требовал, чтобы ей запретили уходить в лес одной. Юльчи всегда была его любимицей, но раз уж он считает ее предательницей, его никто не сможет переубедить. В этом молодая лиса не сомневалась — она слишком хорошо знала своего учителя. Но спрятаться от него она не успела — Флекс внезапно выскочил из-за полуразвалившегося трухлявого пня, молча схватил каштановую лису за шиворот и втащил ее в свою нору. Юльчи даже не пыталась сопротивляться: несмотря на свой преклонный возраст, учитель мог бы без особого труда справиться с тремя молодыми лисами. Флекс втолкнул ее в дальний угол норы, заваленный пучками сушеных цветов, корешков и листьев.
— Ко всем своим талантам, ты еще и отравительница! — не скрывая своего гнева набросился он на ученицу.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — с наглым видом ответила Юльчи, поднимаясь на ноги и выходя на середину норы.
— Трое наших лучших охранников будут теперь болеть как минимум неделю. А если бы они съели немного больше…
— Этого бы я не допустила, — перебила его Юльчи.
— Ты сбежала с места заключения…
— Но Тигрий сказал, что меня оправдали. Я могу сама отнести лекарство охранникам.
— Я о них уже позаботился. Отвечай, о чем ты говорила с рыжим?
— О том, как бы ему выбраться из капкана.
— И все? Послушай, тебе лучше сознаться сейчас. Тебя, конечно, оправдали, но только формально. Теперь за тобой все будут следить, и тебе еще предстоит дать объяснения старейшим лисицам. Скажи мне правду, я согласен тебе помочь.
— Мне больше нечего сказать.
— Слушай, есть еще вариант. Может быть, ты сама шпионила за рыжими? Это все меняет, хотя ты и не должна была это делать без нашего ведома…
— Тьфу! Я ни за кем не шпионила, а то, что у меня было с тем рыжим — это наше с ним личное дело!
— Ты просто дурочка. Твой рыжий через пару недель тебя бросит, все они непостоянные, да он еще раньше сам тебе надоест! Ну неужели тебе было так плохо в твоем родном племени?!
— Извини меня, Флекс, — Юльчи не заметила, как стала говорить своему учителю «ты». — Мне было очень хорошо, я тебя очень люблю и уважаю, но есть вещи, которых ты не поймешь никогда. Флекс смотрел ей прямо в глаза, он казался постаревшим и слабым, но в следующую минуту он вдруг словно бы успокоился и шагнул в сторону, пропуская Юльчи к выходу.
— Идем, — сказал он железным тоном. — Идем на всеобщее собрание. Последний совет — лучше признай себя виновной сразу. Никто из наших тебе не верит, а я за тебя заступаться не собираюсь.
Юльчи молча кивнула и направилась к выходу. Флекс пошел за ней, низко опустив голову.
С Миртом, в отличие от Юльчи, его соплеменники поначалу обошлись менее сурово, учитывая, что он был ранен и буквально падал от усталости. Поэтому ночь он провел в своей собственной норе, окруженный заботливыми родственниками. Утром, однако, он проснулся совсем один, с удивлением обнаружив, что его родители куда-то вышли. А вскоре в нору вбежали соседки-двойняшки, которые принялись заговорщицким шепотом давать Мирту советы о том, как вести себя на предстоящем ему допросе. Хотя обе лисички представляли себе положение дел довольно смутно: Зизи со слезами на глазах сообщала, что все рыжее племя требует немедленного изгнания Мирта со своей территории, а более оптимистичная Лулу доказывала, что не все еще потеряно и что Мирту следует прикинуться совсем больным и свалить всю вину на «ту черную бесстыдницу». При этом ни одна из сестер не могла даже толком объяснить, в чем Мирта обвиняют. Сообразив, что от соседок ему все равно ничего не добиться, Мирт решил поговорить с Юрбеном. |