- Они уже не очень новыми выглядят.

  - Это мы, конечно, весьма предусмотрительно поступили, но в тех условиях любые прохоря без дыр - новые. Ладно, небось, не разуют.

  - А вас? - глупо брякнул Женька. - В смысле, с вас сапоги не снимут?

  - С меня? С меня, скорее всего, что-нибудь другое постараются снять. Или хотя бы задрать, - Катрин кинула ладони в беспалых перчатках на талию, дразняще выгнулась. - Я кто? Натуральная б..., то есть ППЖ. Может быть, даже генеральская. Ну, на генерала мы вряд ли наткнемся, а остальные на всякий случай малость сторониться будут. К тому же мы под невидимой, но надежной защитой солидного ведомства. И товарищ капитан прикроет. Так, по крайней мере, рассчитано.

  Рассчитано было хорошо. Когда Катрин хотела, выглядела она девицей высокого полета. Собственно, и так, - в спортивных штанах и свободной футболке, - очень даже. Возможно, именно благодаря футболке, - она порядком промокла от пота, а на бюстгальтерах товарищ старший сержант экономила.

  - Вы потрясающе красивая женщина, - непонятно к чему сообщил Женька.

  - Да? Спасибо. Приятно услышать комплемент от неозабоченного молодого человека. Это, кстати, хорошо, что ты спокойный. С рыжей у тебя серьезно?

  - Да нет, дружим просто.

  - Интимная дружба - весьма ценная штука. Серьезно говорю. Что ты повис тухлой сосиской? Качайся, качайся.

  Женька принялся поднимать ноги, хотя пресс уже ныл невыносимо. Наставница продолжала лупить обреченную куклу. С коротко стриженого затылка летели капли пота. Сказала, не оглядываясь:

  - Слушай, ты вроде электробритвой бреешься? Я тебе станок дам. Приведешь себя в порядок. В зоне бикини и под мышками.

  Женька замер с поднятыми коленями:

  - Товарищ старший сержант...

  - Про педикулез слыхал? Собираешься насекомых в Отдел натащить?

  - Так мы всего-то на пять дней идем.

  - Это ты непосредственно каждой вше будешь сообщать? Качайся, шланг гофрированный, пока я сама тебя не побрила...

  Шинель, шапка-ушанка, гимнастерка с новенькими погонами. Погоны только мл. лейтенанту Землякову полагались, - он москвич, в ногу с нововведениями формы одежды идет. Остальные еще устаревшие петлицы таскают. Галифе, нижнее белье. Кальсоны и рубашку Женька уже двое суток обнашивал, для убедительности и натурального запаха. Ремень с кобурой, полевая сумка, документы, - всё уже упаковано. Пистолет, срезанные с формы пуговицы, крючки, даже скрепки с документов - всё пойдет отдельно. Металл переносит Прыжок скверно, может и неприятный эффект дать, - раскалиться и вещи прожечь. Потому и пистолетные обоймы пусты. Патроны брать опасно. Могут вспыхнуть или "протухнуть", как выражается Катрин.

  Утро выдалось холодным. Женька смотрел на улицу, - за прутьями решетки, и громоздящимися друг на друге столами, (так и не хватило время их убрать), - шел снег.

  В дверь кратко стукнули, заглянула Катрин.

  - Мандражируешь? Естественное состояние. Ничего, сейчас отпустит.

  - Да я ничего. С праздником вас, товарищ старший сержант.

  - А, да я такие глупости не отмечаю. Я воинствующая мужская шовинистка. Но все равно, спасибо, - Катрин усмехнулась. - Ты очки нацепи. В роль входи. В последний момент окуляры упакуем.

  Женька надел очки с простыми стеклами. Окуляры круглые, прямо из кинокомедии в стиле ретро. Комендантские от смеха подохнут, углядев такой оптический прибор.