|
Вот он оглашает злобные слова этой нахалки, бросает публике и репортерам слово "выскочка", сказанное об его дочери. Это единственный способ защитить себя. Тяжело! - Что говорит Флер? - неожиданно обратился он к Майклу. - Война во что бы то ни стало. Сомс подпрыгнул на стуле. - Как это по-женски! Женщины лишены воображения. - Сначала я тоже так думал, сэр, но теперь сомневаюсь. Флер рассуждает так: если не схватить Марджори Феррар за волосы, она будет болтать направо и налево; если же предать дело огласке, она не сможет причинить вреда. - Пожалуй, я зайду к старику Шропшир, - сказал сэр Лоренс. - Наши отцы вместе стреляли вальдшнепов в Албании в пятьдесят четвертом году. Сомс не понимал, какое это может иметь отношение к делу, но возражать не стал. Маркиз - это, как-никак, почти герцог; быть может, даже в наш демократический век он пользуется влиянием. - Ему восемьдесят лет, - продолжал сэр Лоренс, - страдает подагрой, но все еще трудолюбив как пчела, Сомс не мог решить, хорошо это или плохо. - Откладывать не стоит, пойду к нему сейчас. На улице они расстались; сэр Лоренс повернул на север, по направлению к Мейферу. Маркиз Шропшир диктовал своему секретарю письмо в Совет графства, настаивая на одном из пунктов своей обширной программы всеобщей электрификации. Один из первых встал он на защиту электричества и всю жизнь был ему верен. Это был невысокий, похожий на птицу старик с розовыми щеками и аккуратно подстриженной белой бородкой. Одетый в мохнатый суконный костюм с синим вязаным галстуком, продетым в кольцо, он стоял в своей любимой позе: одну ногу поставил на стул, локтем оперся о колено и подпер подбородок рукой. - А, молодой Монт! - сказал он. - Садитесь. Сэр Лоренс сел и положил ногу на ногу. Ему приятно было слышать, что в шестьдесят шесть лет его называют "молодым Монтом". - Вы мне опять принесли одну из ваших чудесных новых книг? - Нет, маркиз, я пришел за советом. - А! Мистер Мэрси, продолжайте: "Таким путем, джентльмены, вы добьетесь для наших налогоплательщиков экономии по меньшей мере в три тысячи ежегодно; облагодетельствуете всю округу, избавив ее от дыма четырех грязных труб, и вам будет признателен ваш покорный слуга Шропшир". - Вот и все, мистер Мэрси; благодарю вас. Итак, дорогой мой Монт? Проводив глазами спину секретаря и поймав на себе блестящие глаза старого лорда, глядевшие с таким выражением, точно он намерен каждый день видеть и узнавать что-нибудь новое, сэр Лоренс вынул монокль и сказал: - Ваша внучка, сэр, и моя невестка хотят затеять свару. - Марджори? - спросил старик, по-птичьи склонив голову набок. - Это меня не касается. Очаровательная молодая женщина; приятно на нее смотреть, но это меня не касается. Что она еще натворила? - Назвала мою невестку выскочкой, сказала, что она гоняется за знаменитостями. А отец моей невестки назвал вашу внучку в лицо предательницей. - Смелый человек, - сказал маркиз. - Смелый. Кто он такой? - Его фамилия Форсайт. - Форсайт? - повторил старый пэр. - Форсайт? Фамилия знакомая. Ах, да! "Форсайт и Трефри" - крупные чаеторговцы. Мой отец покупал у них чай. Нет теперь такого чая. Это тот самый? - Быть может, родственник. |
