|
Ему пришлось отвернуться, чтобы скрыть от нее хитрую улыбку. – Мне совсем раздеться? – Вот именно! Он угадывал в ней внутреннюю борьбу и с некоторой тревогой ждал, чем она окончится. Наконец девушка буквально сорвала с себя жакет, кремовую шелковую блузку и присела, чтобы снять туфли. Опустив глаза, Мегрэ заметил, как дрожат у нее руки, и чуть было не решился прекратить пытку. Ты по прежнему утверждаешь, что приставала к мужчинам в общественном месте? Уставившись прямо перед собой, она кивнула, судорожно сжав зубы, переступила через юбку; ее маленькие твердые груди натягивали ткань сорочки. – Становись в очередь… Тебя осмотрят. Словно ненароком он подобрал ее одежду и отнес в соседнюю комнату. Здесь, в лаборатории, среди пробирок и проекторов, эксперты выполняли сложнейшие исследования. – Взгляни ка сюда, Элуа, что скажешь об этих вещичках? Высокий молодой человек взял у него костюм, со знанием дела пощупал ткань и указал на этикетку: – Изготовлено в Бордо. Превосходный материал, хороший покрой. Это могла бы носить молодая женщина из состоятельной буржуазной семьи. – Спасибо тебе. Вернувшись на женскую половину, он услышал какую то громкую перебранку, и вскоре к нему подошел фотограф из отдела опознания: – Мне с ней не сладить! Только соберусь снимать, она надувает щеки, кривит губы, зажмуривается – короче, становится неузнаваемой. – Ладно, пусть одевается! – устало кивнул Мегрэ. – Конечно, ее отпечатков у вас нет? – Нет! Она еще никогда не имела дела с полицией. А вот и доктор вас ищет… Мегрэ был хорошо знаком с этим молодым врачом. Они отошли в сторонку и долго что то обсуждали вполголоса. Когда разговор был окончен, появилась задержанная, уже одетая, с застывшим взором и до того бледная, что Мегрэ стало ее жалко. – Ну что, теперь будете говорить? – Мне нечего сказать. Они снова были в кабинете Мегрэ, и, как ни странно, между ними установилась какая то близость. Конечно, они не стали друзьями – скорее наоборот, но и совсем чужими уже себя не чувствовали. – Знаете, что мне сказал врач? – Она покраснела и едва не расплакалась. – Думаю, вы и сами догадываетесь? Всего месяц назад вы… – Прекратите! – Значит, вы признаетесь, что стали женщиной не больше, чем месяц назад. Вам следовало бы также признаться, что вы назвались чужим именем! Она попыталась съязвить: – Ну, раз уж у вас на все есть ответ… – Вот именно! Я буду задавать вам вопросы и сам попытаюсь на них ответить. Вернее, попробую восстановить события. Вы живете где то в провинции – не знаю уж, где именно, но, вероятно, недалеко от Бордо… – Ему показалось, что она обрадовалась, – значит, она не из Бордо! – Во всяком случае, вы были порядочной девушкой и, скорее всего, жили под крылышком у родителей. И вот в вашей жизни появился Жорж Бомпар… Он ухаживал за вами… Вы уступили ему, и он увлек вас за собой. Она отвернулась, сообразив, что все это говорится нарочно, чтобы увидеть ее реакцию. – Прямо бульварный роман, – заметила она ехидно, стараясь, хоть и без особого успеха, казаться вульгарной. – Можно и так выразиться, тем более что мы уже почти добрались до того места, когда он вас бросил… – То есть Жорж говорит, что мы должны расстаться, а я его убиваю и потом прячу нож… Кстати, куда же я дела нож? – Погодите ка, а кто вам сказал, что его зарезали? – Ну… В коридоре… Там об этом говорили… – Что ж, раз вы так хорошо начали, продолжайте и поведайте мне наконец, где вы спрятали орудие убийства. – Думаете, вы очень ловкий? – Ну, вы то уж точно ловчили, это я знаю наверняка! Даже вытерпели осмотр врача и соседство проституток, лишь бы не признаваться, что насчет приставания к мужчинам вы все выдумали. |
