Быстренько смотавшись за чайником, он залил кипятком насыпанную в заварник смесь, тоже подаренную Оксаной.

– Я уверен в одном,– произнес Вадим затем.– Чтоб удержаться у власти, наши задолизы пойдут на сговор с кем угодно – хоть с дьяволом.

– Ну да, только мистики нам не хватало!..

– А что есть мистика? – сразу спросил хозяин.– Всё, что выходит за пределы наших знаний? Так ведь пределы‑то очень тесные!

– А чем не устраивают тебя, скажем, обычные зачуханные марсиане? – спросил Тим.– Ну, или ладно, пусть это будут каллистяне, обставившие нас на сотню‑другую лет. Чем они‑то тебе не угодили?

– Тоже в детстве Мартыновым ушибся? – усмехнулся Вадим.– “Каллистяне”, “Звездоплаватели”, эники‑бэники… Мало собственных утопий, подавай инопланетные, причем на блюдце! Без пересадки из сумеречного настоящего в солнечное будущее. Ну да, когда‑то и я с надеждой вглядывался в небо,– но если мы и дождались, то кого? Уж никак не коммунаров, и я даже не уверен, что из‑за облаков.

– Конечно, из‑под земли! – огрызнулся Тим так обиженно, будто у него отбирали игрушку.– С рогами и хвостом, да?

– Но ведь что такое каллистяне, подумай! Довольно простенькая, хотя и премилая экстраполяция наших тогдашних надежд – от которых ныне остался пшик, как ни печально. Если коммунизм состоится, то на каких‑то иных принципах или на ином материале, качественно отличном от нынешнего.

– На суперменах, что ли? – фыркнул щупляк.

– На суперлюдях,– возразил Вадим,– в которых человечности будет куда больше, чем в теперешних. И связи между ними станут куда прочнее, хотя свободней.

– Все это лирика,– отмахнулся Тим.– Вечно нас заносит в крайности!.. Пока что даже демократия нам не светит – выбраться б из дерьма, и то ладно.

– Можно подумать, ты знаешь способ!..

– Что упираться надо – ты уже понял,– сказал Тим.– Но перед тем как определить способ, не мешало бы разведать цель, разве нет?

– И заняться этим ты предлагаешь мне,– догадался Вадим.– Для кого ж я буду стараться: для себя, для тебя,– на чью мельницу стану лить? Или, как тот Ихтиандр, буду нырять за жемчугом, а распоряжаться станут другие? Хватит темнить, Тим! Ты ж знаешь: вслепую я не работаю. И плевать на ваши субординацию с конспирацией – накушался этим при прежней и нынешней властях. Пока не состыкуюсь с вашими заправилами, не вызнаю цели, хрен вы от меня чего дождетесь!..

– Погоди, Вадик, ну погоди! – Тим закрестился, ошеломленно смеясь: – Свят, свят, свят… С чего ты на меня напал? Что ты несешь, какая организация! Ты чего, Вад?

– Про организацию ты сам сказал,– заметил Вадим.– А я, может, имел в виду вашу лабораторию. Ты кому лапшу вешаешь, суслик?

– “Я не суслик, я барсук”,– машинально отозвался Тим и спросил с беспокойством: – Тебе и вправду чего известно? Но я ж никогда…

– Просто я тебя знаю,– оборвал Вадим.– Ты жить не можешь без интриг или заговоров, Тимушка, это у тебя в крови – скажешь, нет? В средние века, при каком‑нибудь дворе, тебе б цены не было, и угодил бы ты в графья либо на плаху. Сейчас правила иные, для них ты мало подходишь – вот и маешься. Нынешняя система тебя выдавила – значит, ты непременно станешь под нее копать и, конечно, не в одиночку: ты ж не я. А кто сейчас в оппозиции? Пожалуй, немногие из спецов да вольные творцы – если не считать крутарей. Но последних ты убоишься, а среди прочих тебе самое место. Вопрос в том, на что годятся твои заговорщики?

– Ну чего ты от меня хочешь? – с тоской вопросил Тим.