Статья, изложенная корявым, полуграмотным языком, оказалась интересной по содержанию. И Лана с удовольствием перекроила ее на свой страх и риск, а затем отправила в редакцию с помощью Давида, из его нового офиса. В тот же день с ней связались по телефону и предложили с понедельника выйти на работу. Лана была на седьмом небе от счастья. Левон искренне обрадовался ее удаче, тому, что хоть один из них, наконец, начнет работать.

Первое, что сделала Лана, это помчалась к Натель на Малхолланд Драйв с большущим букетом белых лилий.

- Это что, взятка?  - улыбнулась  Натель, принимая цветы. - Откуда ты знаешь, что я обожаю лилии?

- Я думаю, каждый, побывав в твоей белой гостиной, догадается об этом.   Не найдя слов, способных выразить всю глубину ее благодарности, Лана заключила Натель в объятья.

- Да будет тебе. Разве ты не сделала бы для меня того же?

- Речь не об этом. Ты спасла меня от тихого помешательства и саморазру- шения на почве морального и физического застоя.      

- А вот это ты напрасно. Личность цельную, глубокую и сформированную не способны разрушить мелкие житейские неурядицы. Или ты забыла о законах ритма? День сменяется ночью, чтобы снова настало утро. Удача - неудачей, чтобы ты смогла сполна ощутить вкус новой победы и насладиться ею. Нужно просто научиться пережидать, используя интервалы для роста вглубь себя... Пойдем, а то кофе остынет.

           В белой гостиной на шкуре белого медведя был накрыт журнальный столик, сервированный на двоих. В золоченых чашечках еще дымился турецкий кофе, распространяя терпкий, дразнящий обоняние аромат.

- Ой, ты кого-то ждала! - смутилась Лана.

- Конечно ждала, - улыбнулась Натель. - Тебя.

- Но я же, как последняя невежда, ворвалась без предупреждения.

- Разве? А по-моему ты позвонила. Прямо в душу.

- Натель, ты чудо! Я не устаю восхищаться тобой.

- А я тобой. Ты прошла в редакции на ура. И, заметь, я в этом ни чуточки не сомневалась. По-моему, нам есть за что выпить. Я знаю, ты за рулем. Символичес- ки. -  Она подняла со стола заранее приготовленную четырехгранную бутылку Амаретто,  выдернула квадратную стеклянную пробку и наполнила бокалы золотистым ликером с запахом горького миндаля.

- За начало твоего самоутверждения на новой земле. Ничего сверхестест- венного не произошло. Кесарю - кесарево! - Осушив свой бокал, она затянулась сигаретой - длинной, изысканно-тонкой, допила неспеша кофе и предложила: - Давай искупаемся. Только не отнекивайся.

Лана и не собиралась “отнекиваться”. Она облачилась в предложенный Натель купальник и с разбегу нырнула головой вниз в бассейн. Прохладная голубая вода приняла ее в свои объятия, наполнив тело блаженством.

- Хорошо-то как! - крикнула она с благодарностью гостеприимной хозяйке, уходя под воду. А потом долго, самозабвенно плавала кругами вдоль выложенных узорчатым кафелем стенок бассейна.

Натель, пробыв в воде всего несколько минут, перебралась в джакузи, предварительно поставив на бортик два высоких стакана с ананасовым соком. Наплававшись вдоволь, Лана присоединилась к ней. Это было ее первое знакомство с джакузи. От неожиданности она вскрикнула. Горячая вода с непривычки обжигала. К тому же она буйно бурлила и пенилась.

- Я чувствую себя Иванушкой-дурачком из Конька-горбунка, которого окунули сначала в котел с водой студеной, а потом - с водой вареной, - засмеялась Лана.

Через несколько минут вода уже не казалась ей такой горячей. Она расслабилась, подставляя тело упругим бурлящим струям, и даже зажмуилась от удовольствия.

- Просто не верится, что через два дня я начну работать - здесь, в Америке, - не открывая глаз промурлыкала Лана.

- Я не уверена, что эта работа пойдет тебе на пользу, - отрезвляющим тоном заметила Натель.