- Тебе, милая, часто придется здесь сталкиваться с вещами, которые нам трудно понять, - сказала ей мать. - Например, если старый человек не заработал собственным трудом себе на пенсию, его будет содержать государство. Если он нуждается в уходе, государство оплатит и это. И неважно, кем будет ухаживающий               - посторонним, дочерью, сыном, женой или мужем.

               - Как это? - не поняла Вика. - Государство оплачивает взрослым детям уход за их собственными родителями? Или жене - за мужем? Да это же и так их святая обязанность!

- Только не в Америке. Свобода по-американски это, видимо, когда никто никому ничего не должен. У них ведь как... Окончил сын или дочь школу - лети на все четыре стороны. Начинай жить отдельно и самостоятельно.Учебу родители оплатят. А остальное их не касается. Ну и дети, в свою очередь, не обременены чувством ответственности за стареющих родителей.  У тех и других своя собственная жизнь.

- Мара-азм! - нараспев повторила Инга. -  Теперь я поняла, почему американцы заводят себе не одну, а целую свору собак. Выпихнув из дома родных детей, они забивают ими пустоту и одиночество.  И, вместо внуков, нянчатся с четвероногими. Ну да это их проблемы.А где еще может подрабатывать учащаяся молодежь?

- В больших и маленьких магазинах - продавцами, кассирами, - ответила Лана. - В ресторанах и кафе официантами, посудомойками, уборщиками.  В парикмахерских салонах. В библиотеке. Да мало ли где.

- А что, стоит подумать, - как бы про себя промурлыкала Инга. - Финансовая самостоятельность - это по мне.

Глава 15

С понедельника для Ланы, а следовательно и для всей ее семьи, началась новая жизнь. Чтобы не оставаться на весь день без машины, Левон отвозил ее утром на работу, а к пяти забирал.

Лане, или Светлане Андреевне, как ее теперь снова величали на советский манер, выделили рабочее место в комнате с двумя пожилыми корректоршами из Киева. Это были очень образованные, начитанные женщины, обе в прошлом  редакторы крупного издательства, здесь же безропотно принявшие то, что им предложили. Узнав об этом, Лана не могла избавиться от чувства вины перед ними, поскольку считала, что заняла место, которое ей не принадлежало.

Отделом рекламы в “Авангарде” заправляла Сильва Оганян - эксцентричная, общительная, бойкая армянка лет сорока. Не женщина - динамит, с юмором и деловой хваткой в придачу. Благодаря ей страницы газеты ломились от рекламы. Без преувеличения можно было сказать, что благополучие всей редакции держалось на плечах этой огненной кариатиды.

Сильва очень обрадовалась появлению Ланы.

- Ура! В нашем полку прибыло! -  со свойственной ей эмоциональностью приветствовала она новую сотрудницу, успев предварительно все разузнать о ней. - Будем работать вместе.  Как только появится свободная минутка,  сразу ко мне. Поболтаем, посплетничаем. Я тебе все про всех расскажу. Да, кстати, у меня к тебе вопросик. Ты у нас зачислена как Прокофьева, верно?

- Ну верно. А что?

- Не ты ли случайно написала роман “Узкая стезя”?

- Совершенно случайно, я. А что?

- Золотко ты моё! Солнышко! - Сильва готова была броситься ей на шею.- Я как только твою фамилию услышала, так в осадок и выпала. Вовке - мужу, говорю, неужели к нам пожаловала та самая Прокофьева-Меликсетян? Я ж твоей “Стезей” еще в Союзе зачитывалась. И, представь, сюда привезла, в числе своих любимых книжек.

Лана не могла скрыть своего удовольствия.

- Спасибо, - сказала она с достоинством великой писательницы.- Вы мне льстите.  

- Погоди! - Сильва прищурилась.- Фамилия у тебя вроде как наполовину армянская, но армянкой от тебя даже не пахнет.