– Он позвонил соседям в пять утра, чтобы вас позвали к телефону? – недоверчиво спросил я. – Хотя, конечно, он выпил немного…

– И позвонил моим соседям! Они были очень недовольны. Но Павел тогда радовался буквально как ребенок. Радовался, что встретил вас. Он назвал мне ваше имя и пообещал, что скоро нас познакомит. Сказал, что взял у вас визитные карточки…

– Было дело, – кивнул я.

– … много карточек, чтобы раздать мне, Василию…

– Ага. – Я отреагировал на это имя, как начавший засыпать рыбак реагирует на нырок поплавка. Я вздрогнул. – Какому Василию?

– Кожухову. Они раньше вместе с Павлом и Стасом работали…

– А Стас – это ваш брат?

– Да, – Марина вздохнула. – Стасик страдал почками последнее время, я пыталась его лечить, напокупала книг, – она показала на полки, – только все без толку.

– Он умер?

– Да, – кивнула Марина. – Два месяца назад.

– Почки, – сочувственно кивнул я.

– Нет, ему проломили череп.

– Что? – Я снова почувствовал себя полным идиотом: я не понимал, что происходит. Только что я, казалось, привел свои сведения о Павле Леонове и его сослуживцах в соответствие со словами Марины, только что все казалось правильным, и тут…

– Ему проломили череп, – спокойно повторила Марина. – И его жене тоже.

Бедная Анечка как раз перед этим сделала себе завивку, ей очень шло…

– Минутку, – попросил я. – Не так быстро. Я не успеваю. Вашего брата с женой убили два месяца назад?

– А разве вы не знали? – Она удивленно посмотрела на меня. – Разве Павел вам не говорил?

– Ни черта он мне не говорил! Он забрал у меня визитки и сказал, что должен посовещаться с вами…

– Так он посовещался. Я же говорю – он позвонил и сказал, что встретил частного детектива. Спросил мое мнение: стоит ли поручить вам заняться нашим делом. Я согласилась. По‑моему, все очень понятно.

– За одним исключением: что значит «заняться нашим делом»? Что это за «ваше дело»?

– Вы точно не хотите выпить? – следуя какой‑то своей странной логике, ответила Марина. – Правда, у меня и нет ничего… Но выпить бы сейчас не мешало. А что касается нашего дела… Это все Павел придумал. То есть не придумал, потому что это не выдумка. Мой брат действительно мертв, а теперь и Павел тоже. Павел бы очень обрадовался, если бы узнал, что его убили.

Я тихо застонал. Понять это было совершенно невозможно.

– Давайте по порядку, – предложил я. – Чему бы обрадовался Павел? Что его, Павла, убили? Это вы хотели сказать? Или у меня уже размягчение мозга?

Симптомов размягчения мозга не наблюдается, – серьезно произнесла Марина. – Я имела в виду, что смерть Павла подтверждает версию Павла. А версия Павла – это и есть наше дело. Будете слушать?

– А зачем тогда я сюда приехал?! – прорычал я.

21

Марина положила ноги на низенькую табуретку, откинулась на спинку дивана и приступила к рассказу. Я смотрел на ее носки, связанные из обрывков шерстяных нитей всех цветов радуги, и пытался это усвоить. Хотя у меня и рябило в глазах.

– Стас – это мой старший брат. Он работал в КГБ, потом это стало называться ФСБ, но дело не в этом. Вместе с ним работал Павел, вместе с ним работал Олег Булгарин, а еще – Кожухов. Но Кожухов работал в другом отделе, поэтому он… Он был как бы в стороне.