|
- Знаете, к какому простому вопросу мы таким образом подходим? Кто в один прекрасный день воспользовался наивностью Алины и сделал ей ребенка? Напряжение отпустило Дюкро, он встал; щеки у него покраснели. - Ну и что из того? - спросил он. - Разумеется, это были не вы. Тем более не Гассен: она всегда считала его своим отцом. И не ваш сын Жан, хотя он питал к ней страстную привязанность и... - Кто-кто? Что вы сказали? - Ничего плохого. Я уже кое-что о нем знаю. Скажите, Дюкро, после того как у вас с женой родилась первая дочь, вам не случилось подхватить какую-нибудь болезнь? В ответ послышалось нечто нечленораздельное, и Мегрэ увидел перед собой спину Дюкро. - Возможно, этим все и объясняется. Смотрите, Алина слабоумна. А ваш сын Жан? Болезненный, нервный, чувствительный - ведь у него до истерик доходило. Однокашники считают, что он и мужчиной-то не был, и вечно подшучивали над ним. Отсюда трогательная, но совершенно чистая привязанность к Алине. - К чему вы клоните? - А вот к чему: раз Бебера убили, значит, это он был ее любовником. "Золотое руно" часто целыми неделями стоит в Шарантоне. Гассен все вечера торчит в бистро. Помощник шлюзовщика предоставлен самому себе и, слоняясь возле барж, как-то раз встречает Алину... - Замолчите! Шея у Дюкро покраснела, он отшвырнул трубку в угол гостиной. - Это правда? - Не знаю. - Скорее всего, ему даже прибегать к силе не понадобилось: при ее потрясающем простодушии она, должно быть, не понимала, что делает. И уж конечно никто ни о чем не догадывался. До самых ее родов... Она общалась с тремя мужчинами. Как вы думаете, кого заподозрил Гассен? - Меня, конечно! В то же мгновение он вздрогнул, тяжело протопал к двери и рывком распахнул ее. За дверью стояла его дочь. Дюкро замахнулся. Она закричала. Однако он ее не ударил, а только с силой захлопнул дверь. - Следовательно? Он двинулся на Мегрэ, как зверь на арене. Но комиссара это не смутило. Он продолжал в прежнем тоне: - Я сразу обратил внимание на то, что Алина вас боится, даже больше, чем просто боится. У Гассена должна была возникнуть та же мысль. Так вот, с тех пор, как вы стали появляться около нее... - Ладно, ладно. Дальше? - Почему бы кому-нибудь еще не могло прийти в голову то же самое, тем более когда всем известно, что вы ни одной юбки не пропускаете? - Ладно, говорите! - Ваш сын... - А потом? В комнате наверху послышались голоса, шаги. Это Берта, рыдая, рассказывала матери и мужу об инциденте у двери. Потом появилась перепуганная служанка. - В чем дело? - Мадам просит вас подняться наверх. Дюкро не удостоил ее ответом. Налил себе в рюмку доверху коньяку и залпом выпил. - Так на чем мы остановились? - На том, что вы вызывали острую неприязнь по меньшей мере у трех человек. При вашем появлении Алина запирается в каюте; когда ей говорят о вас, пускается в слезы. Ее отец не спускает с вас глаз и ждет только случая, чтобы подтвердить свои догадки и отомстить вам. Ну, а ваш сын - он мучается, как мучаются только очень нервные натуры. |
