Изменить размер шрифта - +
Белели в  сумраке  его  светлые  одежды.  С  тревогой в  душе
вернулся отец на свое ложе.
     Прошел еще час, а сон все не приходит. Тогда брахман снова встал, ходил
взад и вперед, вышел из дому и увидал, что  луна уже  взошла. Через окошечко
заглянул  он  в  горницу  --  Сиддхартха  стоял все  на  том  же  месте,  со
скрещенными руками, и лунный  свет играл на его обнаженных коленях.  И полон
заботы вернулся отец на свое ложе.
     И снова он приходил  -- через час,  через  два, заглядывал в  маленькое
окошечко; Сиддхартха все так же стоял -- при свете луны,  при свете звезд, в
темноте.  Каждый час,  молча, брахман выходил,  заглядывал  в горницу, видел
неподвижно стоящего,-- и сердце его наполнялось гневом, тревогой, трепетом и
горем.
     Но  когда  в последний час  ночи, перед  рассветом,  он вышел опять, то
вошел  в  горницу  и,  взглянув на  стоящего  юношу, который  показался  ему
выросшим и каким-то чуждым, сказал:
     -- Чего ты ждешь, Сиддхартха?
     -- Ты знаешь.
     -- Ты все будешь стоять  так и ждать, пока  не наступит  день, полдень,
вечер?
     -- Я буду стоять и ждать.
     -- Ты устанешь, Сиддхартха!
     -- Устану.
     -- Ты умрешь, Сиддхартха!
     -- Умру.
     -- Ты Предпочитаешь умереть, чем слушаться отца?
     -- Сиддхартха всегда слушался отца.
     -- Так ты отказался от своего намерения?
     -- Сиддхартха сделает то, что прикажет ему отец.
     Первый проблеск зари  проник  в  горницу.  Брахман  увидал, что  колени
Сиддхартхи слегка дрожат.  Но в лице Сиддхартхи не было дрожи. В бесконечную
даль  были устремлены его глаза. И понял отец, что Сиддхартха уже не  с ним,
не в родном доме, что он уже покинул его.
     Тогда отец дотронулся до плеча Сиддхартхи и сказал:
     --  Ты пойдешь  в  лес  и  станешь саманой. Если  в  лесу  ты  обретешь
блаженство,  приходи научить  и меня. Если же  постигнет тебя разочарование,
вернись, и мы снова будем вместе творить жертвоприношения богам.
     Он снял руку с плеча сына и вышел из дому. Сиддхартха пошатнулся, когда
делал  первый шаг. Но он  овладел своими  членами, поклонился отцу и пошел к
матери, как велел ему отец.
     Когда  при первых  утренних  лучах,  медленно,  онемевшими  ногами,  он
покидал еще спящий город, у последней  хижины поднялась какая-то съежившаяся
фигура и присоединилась к страннику. Это был Говинда.
     -- Ты пришел! -- сказал Сиддхартха и улыбнулся.
     -- Я пришел,-- сказал Говинда.

У САМАН

     Вечером того же дня юноши догнали  высохших  аскетов-саман  И  выразили
свое желание стать их спутниками и учениками.
     Саманы согласились.
     Сиддхартха подарил свое платье бедному встреченному по дороге брахману.
Теперь он имел на себе  только  повязку вокруг  чресел и  кусок материи  без
швов, землистого цвета, служивший ему плащом.
Быстрый переход