Дима похлопал глазами ему вслед, обернулся к Наташе и детям. И – рассмеялся.

– Наташа! А как мне… сесть?!

– Может, тебе что то снять? – с недоумением оглядела его девушка.

– Ты же слышала! Мне надо привыкать… к этому – к обмундированию! – снова рассмеялся Дима.

Оставив ненадолго Эктора, Наташа и Миранда помогли Диме медленно опуститься на траву, стараясь усадить его так, чтобы основной вес мальчишки пришёлся не на самый овражный край. Но даже с помощью двух дам дело не пошло. Пришлось звать на помощь хихикавшую над братом Свету, потому что нижний конец лука воткнулся таки в дёрн и надо бы его вытащить. Наконец Дима был усажен, после чего он со вздохом принялся за тренировки: встать – подняться. Самостоятельно.

Наташа принесла ближе к нему улыбавшегося Эктора, а уж малолетние дамы сами, со своими скудными пожитками, пересели к ним. И Дима предупредил:

– Спасибо, что помогли сесть. Но дальше я сам.

Тренировать навык движения в полной экипировке было трудно – по мнению Наташи, даже смотреть на это было тяжело. Она то помалкивала, глядя на старания мальчишки. Зато Эктор молчать не стал. Кажется, мальчик расслабился, оказавшись среди тех, кто готов его защищать, так что, присмотревшись к причине пыхтения Димы, объяснил ему:

– Скособочь лук по плечу. Этого хватит, чтобы он тебе не мешал.

Мальчишка оглянулся на него и неуверенно спросил:

– А ты откуда знаешь?

– Я тоже тренировался в стрельбе из лука.

Не успел Дима ни ответить Эктору, ни поправить стрелковое оружие так, как было присоветано, как Миранда пренебрежительно сказала:

– Луком пользуются только простолюдины. Хорошо, что ты только тренировался.

Повисло недолгое молчание, в котором Наташа изумлённо подумала: «Ничего себе – заявочки!» А потом Дима спокойно спросил:

– Я простолюдин. И что? Должен стыдиться этого?

Девочка покраснела, но упрямо сказала:

– Ты не похож на простолюдина. Я говорю – тебе не надо учиться обращению с луком, потому что…

– Я простолюдин! – мрачно прервал её мальчишка. – И не стесняюсь этого. Поэтому буду учиться всему, что мне здесь пригодится.

– Ты не можешь быть простолюдином! – всхлипнула Миранда. – Ты не похож на…

– Миранда… – тихо остановил её Эктор.

Немного сбитая с толку, Наташа постаралась закончить неприятный разговор так, чтобы у девочки на будущее не оставалось иллюзий:

– Я тоже простолюдинка, – ровно сказала она. – И что? Мне теперь отсесть от Эктора (мальчик немедленно прильнул к ней и даже обнял за руку) и общаться с тобой, как служанке с госпожой?

– Что вы, госпожа Натали… – жалко пролепетала Миранда. – Вы не… Сразу видно, что вы происходите из знатного рода. У вас…

И ахнула, внезапно потянувшись пальчиком к лицу Наташи.

Девушка от неожиданности отпрянула, прежде чем догадалась: девочка увидела её родинки и, как и брат, попыталась потрогать их. Уже почтительно, сама спрятав руки за спину, Миранда проговорила:

– Вы из нашего рода. Почему вы считаете себя простолюдинкой?

Жутко хотелось рявкнуть: «Потому что!» Сдержалась.

– Я не считаю себя. Я есть, – сухо сказала Наташа. – Мои родители незнатного рода. Я не воспитывалась няньками и гувернантками, если у вас такие были. И я привыкла ко всем достойным людям относиться уважительно, если они того уважения заслуживают.

И тут же скептически поджала губы: «Ты попала в такое место, где есть определённые обычаи и привычки.