Наташа поджала губы, пытаясь понять старика, хоть он вроде бы всё понятно сказал. Но… дело ясное, что с силой и магией дело тёмное. Ну, ладно. Пора перевести беседу в иное русло. Тем более…

Девочки только сейчас обратили внимание Наташи на себя. Первой начала Миранда. Она повернула сбоку на живот котомку, которую у неё ещё раньше приметила девушка. Котомка была близко к тому, чтобы назвать её роскошной, как и плащ девочки: материал – явно бархат тёмно малинового цвета, по краям она вышита шёлковыми, кажется, нитями розовыми и зелёными, в центре – крупный странный знак. Здешний какой то символ? Покопавшись в котомке, Миранда выудила из неё гребень и распустила свою косу. Наташа тут же вспомнила, что из спящих последними проснулись именно девочки. Значит, Миранда себя в порядок не привела? Не успела?

Света посмотрела на подружку (в последнем сомнений не было). И потянулась за своей детской сумочкой, вскоре явив на свет расчёску массажку.

Вопрос Миранды вмиг привлёк внимание всех:

– Что это?

– Массажка, – пожала плечами Света и тоже сняла со своих волос яркую резинку, распуская «хвостики». – Тоже хочу расчесаться, как ты.

– А это? – указала пальцем девочка на сумочку.

– У тебя такая же есть! – удивилась малышка.

– А можно посмотреть, что ещё в ней?

Света оглянулась на сидящих у костра и наткнулась на любопытные взгляды всех, даже Эктора. Поэтому хозяйственно вытянула часть плаща, на котором сидела, и вывалила на неё содержимое своей сумочки. А потом принялась перебирать упавшие предметы, называя каждый. Чуть склонившись вперёд, Наташа приглушила невольную улыбку при виде открытого рта Эктора.

Миранда трепетно подняла махонькую игрушку, изображавшую белого медвежонка с ярким алым бантом на шее.

– У меня ещё бельчонок есть, – сказала малышка и протянула названную игрушку Эктору, который принял бельчонка так, словно тот был хрустальным, а не мягким, из оранжевого плюша.

Наташа выдохнула, честно говоря: она побаивалась, что мальчик отбросит игрушку куда подальше, но на лице Эктора постепенно появлялась довольно странная для него улыбка, когда он рассматривал игрушку и слегка приминал её, словно наслаждаясь её мягкостью и упругостью.

– Ты хотела расчесаться, – обратилась Света к Миранде. – Зеркало нужно?

И протянула ей маленькое зеркальце, обвитое по кругу красным ободком.

Девочка просто задохнулась от восхищения. А потом потянулась к самодельным книжкам и нежно погладила их по обложкам:

– А это что?

– Тут мои любимые стихи, – объяснила малышка. – Я очень люблю их, а потому решила сделать книжки для самых любимых.

– Ты умеешь читать? – ахнула девочка. – И писать?

Теперь ахнула и Света.

– А ты… нет?!

– Умею, – как то виновато проговорила Миранда. – Просто, когда я была, как ты, не умела. А сейчас читаю… но тогда, когда нужно. А писать… Почти не приходилось. А это что?

– Это губная помада. Когда у меня сохнут губы, надо намазать, чтобы они не трескались, – объяснила Света, открывая колпачок гигиенической помады.

Две девочки перебирали сокровища из детской сумочки и из котомки, сообщая друг дружке, что за предметы в ней хранятся. Миранда тоже показала свои сокровища: перед побегом из замка несостоявшегося мужа она успела уложить в котомку только самое необходимое, и это были либо простейшие магические артефакты, которые бы пригодились в дороге, либо украшения: серьги, пара браслетов, колечко, какие то грузные заколки для волос и даже какая то штучка, по поводу названия которой Наташа затруднялась, но эту штучку полумесяц вешали на шею.

Однако, несмотря на ценность многих вещичек Миранды, сложилось впечатление, что предметы из сумочки Светы ей показались гораздо интереснее.