|
– Знаю. Вчера вечером я пытался до вас дозвониться, но не мог. Вас не было дома? – Конечно, я была дома. У меня были сын, дочь и знакомые. – Она направилась к выходу. – Идемте. – И пусть все идет к чертям! – сказал я ей в спину. Она мгновенно повернулась. Для «болванки» она вертелась совсем неплохо. – Что вы сказали? – Я сказал – пусть все идет к чертям. У вас, возможно, именно такое к этому отношение, но у нас с Вульфом – другое. Я приехал объяснить, почему мы не можем сейчас туда отправиться. У управляющего тем домом была дочь, а вчера вечером… – Знаю. Я же вам сказала по телефону. Ее убили. – Вот вот. И очень похоже, что она и ваш муж были убиты одним и тем же лицом. Кстати, вы, может, вспомните – мистер Вульф допускал вероятность того, что вы убили собственного мужа, поэтому он считает, что в случае с Марией Перес вас тоже нельзя исключить. Вот почему я спросил, были ли вы дома вчера вечером. Вы находились здесь с сыном, дочерью и знакомыми весь вечер? До самой полуночи? – Да. Я уже говорила вчера, что давным давно оставила желание его убить. Вы же не законченные кретины? – Чтоб законченные – нет. Ладно, вы его не убивали. И ее тоже. Когда нибудь с удовольствием свожу вас посмотреть комнату, но не сейчас. Слишком рискованно. Убили девушку из того же дома, и в любой час дня и ночи там может появиться полицейский или помощник окружного прокурора, чтобы расспросить родителей или кого нибудь из жильцов. Опять же за домом может вестись наблюдение. Если меня или вас заметят входящими в дом или застанут внутри, тем более вместе, – пиши пропало. Пропало не только дело, для которого Эйкен нанял Вульфа, но и то, для которого вы его наняли. Вполне вероятно, что и за вами все еще ходит «хвост». – Не осмелятся. – Как же не осмелятся? Уже осмелились, скажете – нет? Придется с этим обождать. Комната никуда не денется. – Вы отведете меня туда или нет? – Не сейчас. Не сегодня. – Так я и думала. Этой комнаты просто не существует. – Еще как существует. Я там был. Несколько раз. – Не верю. – Она впилась в меня маленькими глазками буравчиками. – Ее выдумал Бенедикт Эйкен, или Ниро Вульф, или вы. Вы меня дурочкой выставляете. Я еще вчера подозревала, а сейчас убедилась. Убирайтесь из моего дома. Я буду звонить окружному прокурору. Я наблюдал интересную игру природы, когда два подбородка выглядят столь же решительно, как и один. Разуверить ее мне было не под силу, нечего было и пробовать. Но одну попытку я сделал. – Вы смотрите мне прямо в глаза, миссис Йигер. Я похож на враля? – Похож. – Хорошо, придется вам ее показать. Машина, говорите, ждет. С водителем? – Разумеется. – Не выйдет. Если ваш особняк под наблюдением, филеру не понадобится даже ехать за нами, чтобы узнать, куда мы отправились, разве что шофер у вас – герой. Мы выйдем вместе, тут ничего страшного, и пройдем до Второй авеню. Вы подождете на углу, я подъеду в такси и вас посажу. Убедитесь, существует такая комната или нет. Маленькие глазки буравчики смотрели с подозрением: – Еще один фокус? – Зачем меня спрашивать, если я враль? Конечно, я собираюсь вас похитить. В моем кругу это называется «захватом». Миссис Йигер приняла решение за четыре секунды. – Хорошо, идемте, – произнесла она и пошла к выходу. На тротуаре она задержалась, чтобы отдать распоряжение шоферу, стоящему у черного «линкольна», и проследовала со мной до угла. |
