Де Боно знал, но не придавал значения тому факту, что почти семьдесят лет назад британский генерал Нэпир шел на эфиопскую горную крепость Магдалу всего с пятьюдесятью тысячами солдат, и на этом пути встретил и разгромил всю эфиопскую армию, взяв штурмом эту горную твердыню и освободив пленных англичан, которые там содержались, прежде чем отступить, сохраняя в войсках полный порядок.

Подобные героические деяния не занимали воображение генерала.

– Каро, – обратился генерал к своему адъютанту, обняв его за украшенные золотыми эполетами плечи. – Нужно сочинить ответ дуче. Ему следует объяснить, какие у нас здесь трудности. – Он любовно потрепал капитана по плечу, и выражение его лица снова смягчилось привычной улыбкой, как только он начал сочинять ответ.

– Мой дорогой и глубокоуважаемый дуче, прежде всего хочу уверить вас в своей преданности лично вам и нашему славному отечеству – Италии. – Капитан бросился за блокнотом и принялся спешно записывать. – Можете также быть уверены в моих непрестанных усилиях днем и ночью с целью…

Творческие усилия генерала заняли почти два часа, прежде чем он был удовлетворен своим бессвязным, многословным и цветистым отказом выполнять полученное приказание.

– А теперь, – тут он перестал расхаживать и нежно улыбнулся капитану, – хотя мы все еще не готовы к наступлению всеми силами, будет неплохо успокоить дуче открытием военных действий в южном направлении.

Генеральский план вторжения, когда он был полностью разработан и разослан в части и соединения, отличался таким же дотошным вниманием к малейшим деталям, как и его подготовительные мероприятия. Историческая необходимость диктовала ему направление главного удара на Адуа. Среди огромных куч грузов уже лежал мраморный монумент, доставленный из Италии, с выбитой на нем надписью «Отмщенье за героев Адуа» и пустым местом для даты установки.

План, однако, требовал вспомогательной фланговой атаки на юге, через один из немногих горных проходов, ведущих в высокогорные центральные районы страны. Он шел через ущелье Сарди. Его узкая горловина, расщепившая поверхность пустыни и как ударом топора расколовшая отвесный горный склон, образовывала проход, по которому армия могла попасть на плато, простирающееся на высоте семи тысяч футов над уровнем моря. Согласно плану, первый этап наступления предусматривал захват подходов к ущелью Сарди, и особенно важным моментом в этом сухом и выжженном солнцем пустынном районе было водоснабжение наступающей армии.

Генерал пересек помещение и подошел к крупномасштабной карте Восточной Африки, которая закрывала одну стену кабинета, прихватив по пути указку из слоновой кости, чтобы показать в некий изолированный участок пустыни чуть ниже гор.

– Колодцы Чалди, – вслух прочитал он название. – Кого мы туда пошлем?

Капитан поднял голову от своего блокнота и обозрел карту, на которой указанный участок окружал угрожающий желтый цвет пустыни.

Он достаточно долго находился в Африке, чтобы понимать, что это означает, и в армии был только один человек, который пожелал бы туда отправиться.

– Белли, – сказал он.

– Ага! – сказал генерал. – Графа Альдо Белли, пожирателя огня!

– Клоуна, – сказал капитан.

– Да ладно тебе, каро, – мягко упрекнул генерал своего адъютанта. – Ты слишком пристрастен. Граф – известный дипломат, он три года был послом при Сент-Джеймсском дворе. Он из старинной благородной семьи и очень богат.

– Он хвастун, – упрямо сказал капитан, и генерал тяжко вздохнул.

– Он личный друг Бенито Муссолини. Дуче постоянно гостит в его замке. Он обладает значительным политическим влиянием…

– …и будет приносить гораздо меньше вреда, если окажется в этом Богом забытом уголке, – дополнил капитан, и генерал снова вздохнул.