|
Надо сделать так, чтобы Эдне не пришлось давать показаний во время следствия и чтобы ее имя даже не упоминалось. Важно, чтобы полиция была в курсе, а откуда у нее сведения никому другому знать не обязательно. Я могу позвонить Спенсу и попросить его приехать, а еще лучше, если я сам отвезу Эдну на своей машине в Килчестер. Ее там выслушивают, и никто ничего не узнает. Я сейчас позвоню Спенсу и скажу ему, что мы приедем. Спустя несколько минут Эдна усаживалась в грузовичок Саммерхейза, и они направились в Килчестер. Глава 20 Эркюль Пуаро находился в кабинете комиссара Спенса в Килчестере. Откинувшись на спинку кресла, закрыв глаза и соединив ладони с растопыренными пальцами, он размышлял. Комиссар Спенс занимался текущими делами за своим столом. Подписав письма, проинструктировав по какому-то вопросу сержанта, он с минуту молчаливо смотрел на Пуаро, а затем спросил: - Вы, кажется, дремлете, мистер Пуаро? Сыщик открыл глаза. - Думаю. - Хорошее занятие. Я забыл спросить, как прошла ваша беседа с Джеймсом Бентли? Пуаро нахмурился. Он как раз думал о Бентли, когда Спенс прервал его размышления. Они были довольно неприятные. Пуаро питал дружеские чувства и особое уважение к этому офицеру полиции и согласился заняться делом, которое не сулило ему никакой материальной выгоды. И вот вместо того, чтобы доказывать невиновность какой-либо красивой девушки или хотя бы симпатичного паренька, ему приходилось спасать от петли человека, который даже не был ему признателен за его усилия, который проявлял полное безразличие к собственной участи и являл собою скорее всего "патологический случай". - Наш разговор, - сказал Пуаро, - практически ничего не дал. Воспоминания Бентли смутны и неопределенны, он не помнит ничего, что могло бы нам помочь. Единственное, что он смог сказать довольно определенно, так это то, что миссис Мак-Джинти прочитала в "Санди Комет" весьма поразившую ее статью и говорила ему о ком-то, кто живет в Бродхинни и замешан в старом уголовном деле. - В каком деле? - Наш приятель Бентли не знает на сей счет ничего конкретного. Он говорил мне о деле Крэйга, но без достаточной уверенности... Судя по всему, дело Крэйга - единственное дело, о котором он когда-либо слышал. И поэтому неудивительно, что он смог вспомнить только о нем. Он сказал определенно только одно: миссис Мак-Джинти имела в виду женщину. Он привел мне даже собственные слова миссис Мак-Джинти: она-де знает "одну гордячку, которая сбавила бы спеси, если бы все стало известно". - Вы говорите "гордячка"? - Да. Это слово как раз подходит. - И она не сказала ничего, что позволило бы установить, кто эта "гордячка"? - Бентли назвал миссис Апуард... Но я не понимаю, почему! - Возможно потому, - заметил Спенс, - что по своему характеру она была особой властной. Но это не может быть миссис Апуард, так как ее убили и убили по той же самой причине, что и миссис Мак-Джинти: она узнала чью-то фотографию. Пуаро удрученно покачал головой. - Я ведь ее предупреждал. Спенс заговорил слегка раздраженным тоном: - Лили Гамбол! По возрасту здесь подходят только две - миссис Рэндел и миссис Карпентер. Я исключаю маленькую Хендерсон. Ведь мы знаем, откуда она! - Значит, мы не знаем, откуда те две? - спросил Пуаро. Спенс пожал плечами. - Вы знаете, как было! Война все перевернула. |
