|
И этот ушлый сукин сын все прекрасно понимает. Вон глядит на шефа – улыбается, пожимает плечами, покачивает головой. Такой не сломается. И не наделает ошибок. Даже если им и удастся накопать каких то черных делишек в его прошлом – ну и что с того? Это всего лишь докажет, что он не так чист, как только что постиранная в порошке «Персил» рубашка. И то, что он оклеветал кого то понапрасну, тоже им мало что даст. Трой попытался заглянуть в глаза шефу, но Барнаби смотрел в пол. Наконец инспектор поднял голову.
– Как вам удалось выманить паренька из комнаты? «Гром и молния! Неужели шеф и правда исчерпал все возможности? Он четко просчитал все ходы. Первый не принес почти никакого видимого результата, второй, судя по всему, принесет и того меньше. Однажды Райли уже чуть не угробил Картера этим дурацким пушечным ядром, и адвокаты, понятное дело, будут утверждать, что если Картер и стал виновником гибели Тима, то это была самозащита. Его даже не удастся привлечь к ответственности. – Выражение лица Троя оставалось невозмутимым, но на сердце кошки скребли. – Что там шеф сказал вчера? Будто их несет без руля и ветрил в адскую пропасть? Похоже, так оно и есть, черт бы их всех побрал!» Сержант искренне сочувствовал Барнаби, испытывая к нему нечто похожее на любовь. Это открытие стало для него настолько неожиданным, что когда мимолетное чувство испарилось столь же стремительно, как и возникло, Трой вздохнул с облегчением. Напряжение в комнате несколько спало, главным образом потому, что Эндрю разразился громким и, казалось, вполне искренним смехом. Мэй нарушила общее молчание, осведомившись у Арно, не болит ли у него нога. Сугами села спиной ко всем остальным. Хизер собрала грязную посуду и возилась у раковины. Трой один заметил, что дверь медленно открывается. – Как вам удалось выманить паренька из его комнаты? – громко повторил Барнаби свой предыдущий вопрос. – Он сымитировал голос Арно. На Фелисити была все та же веселенькая пижамка и мягкие тапочки. Очень бледная, она говорила громко и внятно. И снова все будто перестали дышать. – Входите, миссис Гэмлин. Не угодно ли присесть? – произнес Барнаби, чье замершее было сердце вновь вернулось к привычному ритму, и пододвинул для нее стул. Фелисити сделала пару нерешительных шагов. Вид у нее был испуганный, и она беспрестанно оглядывалась по сторонам. После того как Барнаби ее усадил, он устроился на углу стола так, чтобы заслонить собой Эндрю Картера. – Расскажите, пожалуйста, как все произошло. – Я проснулась, потому что захотела в туалет. Я надела халат и уже стала открывать дверь, когда… когда увидела его. – Эндрю Картера? – Кристофера. – Где он находился? – Стоял на коленях перед дверью Тима. Его губы были у самой дверной скважины. Он сказал: «Это Арно. Я принес тебе ужин». Он говорил совсем другим, не своим голосом. И мне сделалось нехорошо. В руках у него не было никакого подноса, но к стене был прислонен этот ужасный железный лом. И когда Тим открыл дверь, Кристофер ухватил его, вытащил наружу и… стал бить его этой железякой. Я понимаю, я должна была бы позвать на помощь… Должна была… Но мне стало так страшно. И я заперлась у себя, да, взяла и заперлась. И даже не позвонила в полицию… Мне так стыдно. Простите, простите меня, пожалуйста! – В это время мы уже были на пути сюда, миссис Гэмлин. – Это точно? – Абсолютно точно. – Это хорошо, теперь мне уже не так стыдно. Мне послышалось, где то стекло разбилось. С ним все в порядке, с Тимом? Ей никто не ответил. – Давайте ка я вам сделаю чашечку горячего витаминного напитка с медом. Идет? – сказала, подходя к Фелисити, Хизер. «Не та ли это подогретая болотная жижа, которой они пытались угостить меня в ночь убийства? – подумал Трой. |
