— Да, они и тогда говорили.

— А ты обратил внимание, что физичка твой бред приняла как должное, не удивилась, не переспросила?

— Они все в курсе, но от меня скрывают.

— Знаешь, она была там.

— Где?

— На лужайке. И видела кровь, я тебе точно говорю.

— Я всегда знал, что вокруг меня заговор — гуманизм, понимаешь? Надо щадить чувства ребенка. — Но как их раскрутить?

— Да! — откликнулась Анна с жаром. — Что ты сам помнишь?

— Кругом кровь, как будто красные цветы, мама на коленях, она мертвая. А потом человек в форме спрашивает: «Во что вы играли?»

— Вы играли? Ты был не один!

— Ну, с мамой. Мы с ней играли в прятки.

— В семь лет? Родители играют с крошками.

— Значит, у меня было запоздалое развитие.

— Ты дедушку про эту игру не расспрашивал?

— Нет, я жалел его. — Саша усмехнулся. — А он меня.

— А Ивана Павловича?

— Откуда тебе известно?

— Он сказал.

— Вот, значит, какие разговоры вы за моей спиной ведете?

— Он ничего не рассказал, честно! Просто вспомнил детскую считалочку. Я ее тоже помню, мы играли: «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать, буду бить, все равно тебе водить!»

ГЛАВА 11

Ехать во второй раз в Москву было уж совсем тяжко, но Саша считал: органы надо опережать хотя бы на шаг, иначе они перехватят инициативу и все запутают, действуя по шаблону, посадят не того, спугнут не этого…

Грязно-белая башня, к которой они подошли сквозь строй бедных бабушек-торговок и играющих в мафиози детишек, громоздилась неподалеку от Даниловского рынка. Поднялись в лифте на девятый этаж.

Николай Алексеевич Ненароков согласился на встречу (по телефону) сразу, не удивившись как будто, не сославшись на «давность лет». Такой обыкновенный дядька, лысоватый, полноватый, деликатный («извините за беспорядок, жена с детьми в отпуске, прошу на кухню»), словом, обыватель — школьный учитель словесности. Между тем Анна уже почти привыкла к обществу людей ученых, изысканно-сложных — к элите.

— Может, чаю?

— Спасибо, — отказался Саша, — мы по делу.

— Стало быть, вы сын Полины?

— Ага. А это Анна — моя невеста.

— Очень приятно. Александр Андреевич просил что-нибудь передать?

— Он был убит вчера вечером.

— Убит вчера вечером, — автоматически повторил учитель. — Кто?.. Его поймали?

— Пока нет. Дедушка с кем-то разговаривал утром по телефону, а к ночи у него состоялась встреча, у нас дома. Мы с Анной слышали мужские голоса сквозь музыку и почти сразу обнаружили труп в кабинете. А что вам должен был передать Александр Андреевич?

— Нет, нет, мы годы не виделись… Я просто предположил, ну, раз его внук явился…

— Мне дал ваш телефон Филипп Петрович.

— Мы и с Филей давно не общались.

— Вы знаете, что он собирается писать про дедушку книгу?

— Нет. Простите, я умоюсь, очень душно, страдаю от духоты…

Учитель вышел (ребята переглянулись, Анна прошептала: «Странный дядька»), вернулся вскоре с мокрым, будто от обильных слез лицом.

— Я, конечно, понял, что вы приехали не просто так.