Китана неожиданно спрыгнула со спины кондора на землю.

– Нет, мы не будем пока что спешить, – сказала она. – Нужно разобраться с этими джиггерами. Иначе... Если мы улетим у них на глазах, они расскажут Императору. Погоня нам тогда обеспечена.

Рита посмотрела на преследователей.

– Их шестеро! – воскликнула она.

– Как раз по два на каждого из нас, – сказала Китана.

– Девушки, поскольку в меня вселился дух самурая, я вам могу уступить только по одному, – запротестовал Джонни Кейдж. – Себе я забираю четверых...

Китана и Рита прыснули со смеху.

– Отлично, станцуем? – воскликнул Джонни и встретил первого джиггера хлестким ударом по челюсти.

...Тем временем на ринге Лю Кенг и кентавр сверлили друг друга настороженными взглядами. Каждый ловил в глазах другого то, что могло бы выдать намерения.

– Начинайте, – вяло махнул рукой Император.

Поведение кентавра не блистало разнообразием. Он снова стал носиться, изображая из себя живой таран, точно так же, как делал это вчера, пылая намерением сбить Лю с ног.

Землянин же все время норовил зайти сбоку или сзади. Долго никто не понимал идеи Лю, кроме, разве что, Джона. Лю действовал, словно ковбой, он в самом деле пытался оседлать кентавра.

«Правильно, Лю! – думал Кейдж. – Зря, что ли, ты столько времени прожил в Америке?» Один раз Лю удалось броситься на спину кентавру и даже несколько метров проехать на нем, но затем Ликан, обернувшись, содрал седока с себя. Мгновение спустя он задрал над землянином копыто. Зрители одновременно вдохнули и задержали дыхание, правда, у каждого было свое желание. Все, кроме Джонни, переживали: раздавит или не раздавит? Джонни ставил вопрос иначе: спасется или не спасется?

Лю спасся!

Безжалостное копыто наверняка превратило бы его голову в лепешку, если бы юркий китаец вовремя не откатился в сторону. При этом Лю, чтобы себе не было обидно, успел пару раз ощутимо ткнуть носком правой ступни Ликану в его лошадиное брюхо. Получилось неплохо.

Как только копыто опустилось на землю мимо головы землянина, зрители выдохнули: все – разочарованно, Джонни – облегченно. Этот момент и имел в виду Кейдж, когда сказал Китане, что «на ринге такое творится».

Джонни Кейдж увлекся происходящим, но у его уха неожиданно раздался шепот. Джонни склонил голову к невидимым устам. Лорд Рейден коротко сообщил Кейджу, что девушки ждут на заднем дворе. Джонни поблагодарил волшебника. Жаль было покидать Лю Кенга одного, но Рейден заверил, что останется наблюдать за поединком. Кейдж бросил на ринг последний взгляд и осторожно, стараясь не привлекать внимания, удалился.

Он напоролся на компанию джиггеров, когда благополучно обогнул угол дворца.

– Черт побери! – воскликнул Джонни. – Да лежите вы смирно, кому вы нужны!

Но потревоженные твари так завопили, так заверещали, что Джонни, начисто забыв о «духе самурая» внутри себя, со всех ног припустил в ту сторону, где уже увидел огромного кондора...

А на ринге события развивались дальше.

Краем глаза Лю заметил: Джонни нет на прежнем месте, куда-то исчез. Но перед Лю был серьезный враг, и гадать, куда делся приятель, возможности не было. Во втором поединке с кентавром Лю Кенг явно блистал искусством уворачиваться, убегать, исчезать, смываться... И это, действительно, было искусство, потому, что лишь благодаря ему, Лю оставался невредимым после такого количества атак взбешенного Ликана.

Император нервничал. Предыдущий бой проигран – это было скверно, но там сражался призрак, выживший из ума от старости, и его не жаль. Но Ликан! Обогретый и обласканный со всех сторон кентавр, которому уже обещаны золотые горы... Это было сделано для того, чтобы поднять у Ликана боевой дух.