Судья Ди вздохнул.

— Знакомая история! — сказал он. — Однако, поскольку их владелец использовал дом, не имея лицензии, мы кое-что все же можем сделать. Как эти негодяи обращались с женщинами?

— Это тоже обычная история! — ответила госпожа Го со слабой улыбкой. — Их часто били и заставляли много работать — убирать дом и готовить еду.

Она поправила капюшон легким движением изящной руки. Судья не мог не отметить, что она и в самом деле необычайно привлекательная женщина.

— Как правило, наказание за содержание дома без лицензии, — заметил он, — крупный штраф. Но в данном случае это не решит проблему, владелец заплатит штраф и вернет свое за счет девушек. И все же, поскольку у нас есть против него обвинение в шантаже, мы объявим соглашение о продаже недействительным. Раз вы говорите, что это, в сущности, приличные девушки, то я отправлю их к родителям.

— Ваша честь очень деликатны, — сказала госпожа Го, поднимаясь.

Пока она стояла в ожидании разрешения удалиться, судья почувствовал, что ему хочется продолжить разговор. Рассердившись на самого себя, он довольно резко сказал:

— Благодарю вас за лаконичный доклад, госпожа Го! Можете идти.

Она поклонилась и вышла.

Заложив руки за спину, судья начал прохаживаться по комнате. Кабинет казался ему более пустынным и холодным, чем когда бы то ни было. Он прикинул, что его жены, очевидно, уже добрались до первой почтовой станции, и подумал — достаточно ли удобными будут их покои?

Писец принес ужин, и судья торопливо перекусил. Потом он поднялся и, стоя возле жаровни, выпил чашку чая.

Отворилась дверь, и вошел Ма Жун с весьма удрученным видом.

— Е Дай вышел из дома после полудня, ваша честь, — сказал он, — и не вернулся к обеду. Слуга сказал мне, что он часто обедает с другими игроками и возвращается домой поздно. Цзяо Тай продолжает наблюдать за домом.

— Какая жалость! — с сожалением сказал судья Ди. — А я-то надеялся побыстрее освободить девушку! Ну, что ж, ночью нет смысла продолжать наблюдение. Завтра Е Дай несомненно придет на утреннее заседание вместе с Е Бинем, тогда мы его и арестуем.

После того как Ма Жун ушел, судья присел к столу. Он снова взял официальные документы и попытался продолжить чтение, но понял, что не способен сосредоточиться. Он был сильно раздосадован, что Е Дая не оказалось дома. Судья сказал сам себе, что раздражение совершенно неоправданно: почему этот негодяй обязательно должен выбрать эту ночь, чтобы посетить свое тайное убежище?

Однако ему было неприятно, что ничего нельзя предпринять именно сейчас, когда дело близится к завершению. Возможно, этот парень в этот момент уже направляется туда, пообедав в какой-нибудь харчевне. Черный капюшон легко можно заметить в толпе… Внезапно судья выпрямился. Где он в последний раз видел такой капюшон? Не в толпе ли возле храма Хранителя города?

Судья Ди резко поднялся.

Он подошел к большому шкафу у задней стены и стал перебирать старые одежды. Нашелся мешковатый, залатанный меховой халат, но при этом достаточно теплый. Надев его, он сменил свою меховую шапку на толстый шарф, которым туго обмотал голову и нижнюю часть лица. Потом он достал ящик для лекарств, который всегда держал у себя в кабинете, и повесил на плечо. Посмотрев в зеркало, судья решил, что сойдет за странствующего лекаря. Затем он вышел из управы через западные ворота. Кружась, падали снежинки, и судья подумал, что скоро снегопад кончится. Он медленно брел в сторону храма Хранителя города, рассматривая спешащих мимо него людей, закутанных в меха. Но ему попадались только меховые шапки да время от времени татарские тюрбаны.

Пока он бесцельно бродил, небо прояснилось.