«"Покайся, Арлекин!", сказал Тиктакщик». Он был воспринят

неоднозначно, и я не смог засчитать себе чистую и несомненную

победу-месть. Кому-то рассказ очень понравился, а кто-то счел его

ерундой.

    Но тут из Нью-Йорка на выходные приехал Фред Пол. В последний день

каждого милфордского сборища устраивалась вечеринка, и многие издатели

с Восточного побережья приезжали в субботу пообщаться.

    Когда Фред приехал, я дал ему почитать рассказ.

    Он купил его для «Galaxy», и он вышел в декабрьском номере за 1965

год. Никаких фанфар. (Мое имя даже не вынесли на обложку. Там

красовались имена Ч. Ч. Макаппа, Нормана Кагана, Альгиса Бадриса,

Уилли Лея и Роберта Сильверберга, но только не этого юного нахала.)

    Мне пришлось выдержать парочку сражений с Фредом из-за названия.

Он хотел сократить его до «Кайся, Арлекин!». Я умолял, просил и

угрожал, и он в конце концов оставил его без изменений.

    Рассказ получил самую первую «Небьюлу» в категории рассказа. Он

также получил и «Хьюго» на 24-м Всемирном конвенте НФ в Кливленде в

сентябре 1966 года. То был первый случай, когда одна и та же вещь

получала сразу обе премии.

    Они же стали моими первыми премиями в жанре фантастики.

    Вскоре после этого Фред Пол оказался проездом в Лос-Анджелесе и

заглянул ко мне в «скворечник». Я показал ему первые шесть страниц «У

меня нет рта…», они ему понравились, и он сказал, что желает

гарантированно увидеть рассказ завершенным и платит за него авансом. А

деньги мне были очень нужны.

    Но я не брался за него еще месяц, пока Фред не позвонил из

Нью-Йорка и сказал, что поскольку «If» получил «Хьюго» как лучший

НФ-журнал года, то он решил выпустить в марте 1967 года СПЕЦИАЛЬНЫЙ

ВЫПУСК ЛАУРЕАТОВ «ХЬЮГО», а поскольку я получил «Хьюго» за рассказ,

то… словом, он побудил меня вернуться к недописанному рассказу.

    (Как мне кажется, я безнадежно запутался в датах. Память

извивается, как старая змея на раскаленном камне. На самом деле все

наверняка происходило так: Фред приезжал ко мне до Кливленда, и я

прихватил незаконченную рукопись - над которой работал уже полтора

года - с собой на Восток. Я понял, что последовательность должна быть

именно такой, потому что я работал над рассказом в номере отеля

«Шератон» в Кливленде во время конвента, и в отеле «Роджер Смит» в

Нью-Йорке после Дня труда [1] , а закончил в гостинице в Милфорде во

время конференции, проходившей уже после Дня труда. Поэтому Фред,

должно быть, сделал мне предложение насчет номера с лауреатами «Хьюго»

уже в Кливленде, когда лауреатов уже объявили. Вот теперь, как мне

кажется , все правильно.)

    Но сам рассказ стал моей второй попыткой оправдать свое

существование в глазах милфордских суперзвезд, которые - то ли на

самом деле, то ли в моих фантазиях - обращались со мной столь

бесцеремонно.

    В 1966 году я приехал в Милфорд уже с верительными грамотами. Я

стал первым автором, получившим «Хьюго» и «Небьюлу» за одну и ту же

вещь в одном году; и получил их за рассказ, встретивший весьма

прохладный прием в прошлом году.

    Поэтому я предложил для обсуждения «У меня нет рта…» уже с

некоторым высокомерием. Я знал, что это не проходная вещь, и был готов

упиваться восхвалениями тех, кто до этого момента стоял выше меня.