– А что, если ты уже забеременела? – нарочито испуганным голосом спросил он. – Ты же понимаешь, такое вполне могло произойти.

– Этого не может быть! Нет! – побледнев, прошептала Кэсси.

– Ну а если все таки?..

– Тогда… я разберусь с этим, когда придет время, – уже более твердо проговорила она.

– Я в этом не сомневаюсь. Он снова привлек Кэсси к себе. – Что это ты делаешь?!

– Собираюсь снова заняться с тобой любовью, малыш. Я не хочу, чтобы меня застрелили просто так!

– Если я тебя убью, Коуди Картер, у меня будет для этого чертовски хорошее оправдание. Сегодня я нарушила клятву, которую дала себе давно. Я поклялась, что никогда не позволю мужчинам обращаться с собой так, как они обращаются с девочками Сэл.

– Обещания даются для того, чтобы их нарушать, – прошептал Коуди прямо ей в губы. – Но раз уж мы заговорили о клятвах… Клянусь, что буду дарить тебе наслаждение каждый раз, когда буду любить тебя.

– Если я здесь останусь, то со своей стороны обещаю, что тебе больше никогда не придется этого делать! – твердо заявила Кэсси.

«Господи, ну зачем я лгу!» – подумала она про себя.

– Если бы я хотела быть шлюхой, то осталась бы У Сэл и начала работать в ее «конюшне».

– Ты можешь выйти за меня замуж. Ради детей. И ради того, что нынешняя ночь может дать пока еще неизвестный нам результат.

Позднее Коуди так и не смог понять, что за дух искуситель заставил его сказать Кэсси эти слова. Они как бы сами собой сорвались с его губ, прежде чем он успел до конца осознать их смысл.

Изумленное выражение на лице девушки уступило место ярости и негодованию.

– Если я когда нибудь и выйду замуж, то только по любви! – вырываясь из его объятий, возмущенно выкрикнула Кэсси.

Коуди вскочил с постели так резко, словно она загорелась.

«Что, получил?» – вертелся в его мозгу издевательский вопрос. Он ненавидел себя за эти ненароком вырвавшиеся слова. Двум женщинам он предлагал выйти за него замуж, и каждая из них восприняла его слова как какую то непристойность, словно он был не нормальным человеком, а отбросом общества! Коуди не забыл унижения, которое испытал во время объяснения с Лайзой. Конечно, гораздо удобнее иметь Кэсси в качестве любовницы, а не жены – никаких тебе забот, никаких претензий. Но тот факт, что она в эту ночь могла зачать от него ребенка, заставил Коуди произнести то, за что он теперь себя проклинал. И все же он чувствовал, что не мог поступить иначе, – ему слишком хорошо было известно, каково всю жизнь нести на себе клеймо незаконнорожденного, ублюдка. Люди жестоки…

– Какого черта ты взбеленилась? – прорычал Коуди. – Ты ведешь себя так, словно я нанес тебе смертельное оскорбление! Забудь, о чем я тебя просил. Больше этого не повторится.

Кэсси даже представить себе не могла, что ее вспышка приведет Коуди в такое бешенство, но не чувствовала себя виноватой. Она считала, что Коуди испытывает к ней всего лишь плотское вожделение – никакой любви к ней у него нет и в помине! Она тоже получила наслаждение, как и он, но это вовсе не означает, что они любят друг друга. Она сомневалась даже в том, что он любит собственных детей. И если ее подозрения верны, то вряд ли он способен полюбить их приемную мать. С другой стороны, временами ей все таки казалось, что он хороший, даже очень хороший отец и дети его просто обожают. Но выйти за него замуж? Нет, это просто невозможно.