|
- Войдите, графиня, помогите мне уговорить графа дю Бушажа остаться с нами. Но в то мгновение, когда кардинал приподнял портьеру, Анри увидел полулежащего на подушках пажа, который недавно вошел вместе с тем дворянином в калитку у реки, и в этом паже еще до того, как прелат открыто объявил его пол, он узнал женщину. Им овладел какой-то внезапный страх, чувство неодолимого ужаса, и пока светский любезник кардинал выводил за руку прекрасного пажа, Анри дю Бушаж устремился прочь из комнаты, так что когда Франсуа вернулся в сопровождении дамы, улыбающейся при мысли о том, что она вернет чье-то сердце в мир живых людей, комната была пуста. Франсуа нахмурился и, сев за стол, заваленный письмами и бумагами, быстро написал несколько строк. - Будьте так добры, позвоните, дорогая графиня, - сказал он, - звонок у вас под рукой. Паж повиновался. Вошел доверенный камердинер. - Пусть кто-нибудь из курьеров тотчас же сядет на коня, - сказал Франсуа, - и отвезет это письмо господину главному адмиралу в Шато-Тьерри. 22. СВЕДЕНИЯ О Д'ОРИЛЬИ На следующий день, когда король работал в Лувре с суперинтендантом финансов, пришли ему сообщить, что г-н де Жуаез-старший только что приехал из Шато-Тьерри и ожидает его в кабинете для аудиенций с поручением от монсеньера герцога Анжуйского. Король тотчас же бросил дела и устремился навстречу своему любимому другу. В кабинете находилось немало офицеров и придворных. В тот вечер явилась сама королева-мать в сопровождении своих фрейлин, а эти веселые девицы были как бы солнцами, вокруг которых постоянно кружились спутники. Король протянул Жуаезу руку для поцелуя и довольным взглядом окинул собравшихся. У входной двери на обычном месте стоял Анри дю Бушаж, строго выполнявший свои служебные обязанности. Король поблагодарил его и дружелюбно кивнул ему головой, на что Анри ответил низким поклоном. От этих знаков королевской благосклонности Жуаезу вскружило голову, и он издали улыбнулся брату, не приветствуя его все же слишком заметно, дабы не нарушить этикета. - Сир, - сказал Жуаез, - я послан к вашему величеству монсеньером герцогом Анжуйским, только что вернувшимся из Фландрского похода. - Брат мой здоров, господин адмирал? - спросил король. - Настолько, сир, насколько это позволяет его душевное состояние. Не скрою от вашего величества, что монсеньер выглядит не очень хорошо. - Ему необходимо развлечься после постигшего его несчастья, - сказал король, очень довольный тем, что может упомянуть вслух о неудаче своего брата, делая при этом вид, что жалеет его. - Я думаю, что да, сир. - Нам говорили, что поражение было жестокое. - Сир... - Но что благодаря вам значительная часть войска была спасена. |
