|
По прибытии в Шато-Тьерри принц стал сперва искать шумных развлечений. Тогда он поселился в парадных покоях, принимал и утром и вечером, днем охотился в лесу на оленей или в парке на сорок. Но после того как до принца неизвестно каким путем дошла весть о смерти Орильи, принц уединился в отдельном павильоне, расположенном в середине парка. Павильон этот, обиталище почти недоступное, куда могли проникать лишь близкие приближенные принца, был совершенно скрыт среди зелени деревьев и едва виднелся под огромными буками сквозь гущу кустарников. Принц уже два дня тому назад удалился в этот павильон. Те, кто его не знал, говорили, что он захотел наедине предаваться горю, которое причинила ему смерть Орильи. Те, кто хорошо знал его, утверждали, что в этом павильоне он предается каким-нибудь ужасным и постыдным деяниям, которые в один прекрасный день выплывут на свет божий. Оба эти предположения были тем более вероятны, что принц, видимо, приходил в отчаяние, когда какое-либо дело или чье-либо посещение призывали его в замок. Как только это дело или этот визит заканчивались, он возвращался в свое уединение. В павильоне ему прислуживали только два камердинера, находившиеся при нем с детских лет. - Выходит, - сказал Анри, - что празднества будут не очень-то веселые, раз принц в таком расположении духа. - Разумеется, - ответил офицер, - ведь каждый постарается выразить сочувствие принцу, уязвленному в своей гордости и потерявшему друга. Анри продолжал, сам того не желая, расспрашивать и находил в этом непонятный для него самого интерес Смерть Орильи, которого он знал при дворе и снова увидел во Фландрии; странное равнодушие, с которым принц сообщил ему о своей утрате; затворническая жизнь, начатая принцем, как утверждали, с тех пор, как он узнал о смерти Орильи, - все это для Анри вплеталось каким-то загадочным для него образом в ту таинственную и темную ткань, на которой с некоторых пор вышивались события его жизни. - И вы говорите, - спросил он у офицера, - что никто не знает, откуда принц получил известия о смерти Орильи? - Никто. - Но, в конце-то концов, - настаивал он, - разве на этот счет не ведутся никакие разговоры? - О, конечно, - ответил офицер, - правду ли, неправду, а что-нибудь, как вы сами понимаете, всегда рассказывают. - Так что же все-таки говорят? - Говорят, что принц охотился в лозняке у реки и что он отделился от других охотников - он ведь все делает по внезапному порыву, и охота его захватывает, как игра, как битва, как горе, - но вдруг возвратился, видимо, чем-то крайне расстроенный. Придворные стали расспрашивать его, думая, что речь идет просто о каком-нибудь злоключении на охоте. В руках у принца было два свертка с золотыми монетами. "Подумайте только, господа, - сказал он прерывающимся голосом, - Орильи умер, Орильи заели волки". Никто не хотел верить. |
