Джунковский надел шинель, потом подошёл к рабочему столу и взял с собой кожаную папку с бумагами. Соколов удивился: «Для чего папка в ресторане?»

Спустя несколько минут друзья входили в знаменитый ресторан «Вена», что расположился на углу улицы Гоголя и Гороховой. По вечерам здесь было шумно, весело, пьяно. В «Вене» собиралась богема — знаменитые артисты, писатели, художники.

Швейцар в ливрее с галунами и лопатой-бородой, стряхнул с шинелей влагу, счастливо растянул брыластую пасть:

— Счастливы в натуральном виде лицезреть-с.

В утренний час в залах было малолюдно и особенно уютно.

Двое лакеев под бдительным оком самого содержателя «Вены» Ивана Соколова суетились возле почётных гостей.

Содержатель цыкнул на лакея.

— Куда, дурья башка, с правой руки блюдо заносишь? — Виновато взглянул на гостей: — Простите, ваши превосходительства, за моё произношение… Набрал новеньких, нарочно наутро ставлю — потише у нас в это время, пусть осваивают.

Соколов спросил:

— А прежних на фронт забрали?

— Дело бедовое, семнадцати человек-с мобилизовали! Новеньким науку нынче вдалбливаю: «Это профессором любой может стать — только грамоту знать, а официанту следует иметь голову с мозгами и выучку!» А эти, — сделал пренебрежительный жест в сторону лакеев, — понятия не освоят, что на второе нагретую тарелку надо в салфете подать-с. Опять же твержу: «При вас всегда спички наизготове быть обязаны!» Вчера, к примеру, обедал художник Мясоедов. Достал он портсигар, в папиросу подул, требует: «Че-ек, дай огня!» А мой оболтус — тырь-пырь, а в кармане спичек — пшик. Ну, побежал в буфет, а господин Мясоедов уже сердится, ругаться изволит. Потрафить надо! Учу своих: «Коли гостю угодишь, то и приятность себе при прощании получишь!»

Сей страстный монолог перебил Соколов:

— Чем кормить будешь?

— У нас как в мирное время, ассортимент полный-с!

— Что-нибудь лёгкое… — произнёс Джунковский.

— Уже, извольте видеть, распорядился — только самое необходимое. Эй, Порфирий, сюда, промеж приборов, ставь икру зернистую с горячими расстегаями. Лососина малосольная — к бутылкам её приблизь. А вот, настоятельно рекомендую-с, нежный балык с лимоном. В серебряном блюде рыбное ассорти — «Ратные подвиги графа Соколова». Пользуются повышенным спросом, особенно у дамского пола.

Джунковский лукаво взглянул на Соколова, улыбнулся:

— Вот это настоящая слава!

Содержатель закончил:

— Что касательно остального, то уже готовим крабы-кокот, бульон-борщок, суп-крем из цветной капусты, форель в шампанском, филе фазана с вареньем…

Соколов махнул рукой:

— Иван Григорьевич, много не надо…

Содержатель торопливо закончил:

— Пломбир, фрукты, миндаль, чай с эклерами… Десерт — он еде полезное для желудка завершение-с.

Джунковский поднял бокал:

— За славную победу русского оружия — за взятие древнего Перемышля!

С аппетитом выпили, закусили. Соколов не спешил задать главный вопрос. Он намазал чёрной икрой тёплый калач, задумчиво сказал:

— Писаки с восторгом восхваляют войну. И ещё призывают: «Жизни не жалеть!» Я на деле хлебнул этой военной романтики и своими глазами увидал: нет, война не так красива, как её малюют на лубках! Это тяжёлый, грязный и очень опасный труд. Особенно опасный, когда среди верховных командиров сидят или дураки, или предатели, для которых жизни людей — пустой звук.