Пока Валерка, то и дело переглядываясь с дувушкой, трудился над письмами, сыщик критически оглядел неуклюжий дедов верстак, разложил на тряпице инструменты и принялся сноровисто снимать покареженный бампфер. Видимо, не терпелось ему подремонтировать резвого «скакуна». Плюс – появляться в городе в таком непотребном виде не только противно, но и опасно. Тот же очкарик поглядит на задок машины и сразу заподозрит неладное.

– Потерпи, милая, сейчас все сделаю, ласточка, – снова и снова приговаривал он, болезненно морщась, будто физически чувствовал боль «жигуленка». – Окажу тебе первую «медицинскую» помощь, а уж в городе Петька вылечит окончательно…

– В Краснодаре «Комсомольскую правду» получают?

– Обижаешь, парень, – не переставая бить резиновым молотком по прилаженному к верстаку бампферу, ответил Димка. – Все газеты приходят, кой кто даже «Московский комсомолец» почитывает.

Наконец, Валерка запечатал письма, написал на конвертах адреса и подал «почтальону».

– Передай Таське – бросить только в Москве.

– Сделаю.

– И еще – просьбишка. Как появится в «Комсомолке» частное объявление о покупке антиквариата в виде старых орденов медалей, дай знать.

– Понял.

Под утро, оставив Валерку с Людмилой в хате дядьки Федора, сыскарь поспешил в город. Подстегивала не только необходимость быть на службе, но и и подстерегающая опасность разоблачения. Друзья по уголовке, конечно, прикроют, но вполне возможно – в дело вмешается госбезопасность. Как не говори, похищена не просто симпатичныя телка – секретарша политического деятеля крупного масштаба. Выговором не отделаешься.

С гудящей после двухсуточного недосыпа головой Димка подчеркнуто резво вбежал в свою рабочую комнату. Во время – не прошло и пяти минут, как звонок секретарши вызвал его в кабинет начальника.

– Небось, всю ночь квасил, растленная личность? – почти обнюхал подчиненного подполковник. – Работать сможешь или отправить на излечение от алкоголизма в госпиталь?

– Могу, – пробормотал сыщик, изо всех сил удерживая веки в поднятом положении. – Племяшка заболела – двое суток от ее постели не отходил.

– В позапрошлый раз – сердечный приступ у матери, в прошлый – печеночные колики у отца, теперь – племяшка… Гляди, Димка, я ведь могу и рассерчать.

– Слушаюсь!

Служебное словечко «слушаюсь» удивительно подходит ко всем изгибам жизни. Успешно провел операцию, получил благодарность – слушаюсь. Провинился, отматерили – опять же: слушаюсь. Опоздал на службу по причине нескольких опустошенных бутылок, выслушал очередную порцию «морали» – все то же всеоб"емлющее словечко.

На этот раз не подействовало.

– Ладно, позже разберемся, – хмуро пробурчал подполковник. – Слушай внимательно, алкаш. Совершенно разбойное нападение на милицейскую машину, зверски избиты ехавшие на ней сотрудники, похищена задержанная Марина Коптяева. Приказом по управлению создана оперативная группа во главе с тобой… Честно говоря, не знаю почему так благоволит к тебе начальство… Врубился!

– Давно врубился. Как только вызвали на ковер.

Возвращался сыщик в свой закуток с хитрой улыбкой на простодушном лице. Все сделает, как положено, напавшие на милицию «бандиты» не уйдут от возмездия, в самом ближайшем будущем их непременно повяжут. А уж они обязательно признаются, в этом Димка не сомневается. В уголовном розыске научились и безвинных делать виновными. Значит, умного и разворотливого сыщика ожидает благодарность в приказе и еще одна премия.