– Лучше не стреляйте, – предупредил Ник. – Здесь особый магазин, заряженный сити. Если ваши пули угодят в этот…

Он не договорил, так как все эти люди знали, что такое сити. Двое из них отбросили в сторону свои ружья и бросились наутек.

– Стоять! – крикнул начальник конвоя. – Задержать его!

Но сейчас эти люди были всего лишь шахтерами, спасающими свою жизнь. Дженкинс нацелил на них свое ружье, и теперь все обратились в бегство. Начальник конвоя в нерешительности отступил.

– Откройте люки! – Дженкинс дал ключи девушке. – А я позабочусь о «Завоевателе».

Она молча кивнула.

– Осторожно, – испуганный начальник конвоя предупредил приближавшегося партийного лидера. – Осторожно, брат Лазарини…

Имя прозвучало для Дженкинса, как удар. Теперь он узнал человека в скафандре. Это был Джим Лазарини, очень осунувшийся и постаревший. Не было времени думать о перемене в его внешности или даже о том, что заставило его принять участие в деятельности подпольной партии свободного космоса. Дрожа, он вскинул соленоид.

Лазарини с ловкостью опытного сити‑инженера прыгнул в воронку. Нацелив ружье на открытые люки высокого черного судна, Дженкинс нажал на курок.

Ружье было лишь тестирующим прибором, не предназначенным для военных действий. Телескоп и аналитический спектрограф делали его громоздким и неудобным.

Быстрые пули бесшумно прошивали воздух, как сити‑метеоры. Загремели взрывы – сити высекала свободную энергию из земной стали.

Лазарини исчез из вида, конвой рассыпался в панике. Брюс О'Банион бесцельно брел к складу, где все еще развевался флаг преданной республики. Услыхав взрывы, он тупо уставился на военный корабль, закрывавший люки. Дженкинс направил на них огонь, и движение на судне прекратилось.

Ослепленный пламенем, Ник отпрянул и опустил тяжелое ружье. Мгновение была тишина, и вдруг тревожно запищал счетчик Гейгера на руке, предупреждая о смертоносной энергии, которую он направил против корабля.

– Ник, смотри! – тревожно зазвучал голос Джей Хардин. – Пушки!

Повернувшись к темному корпусу корабля, он увидел, как башня космических пушек поворачиваются к нему. Он снова поднял соленоид и обрушил на пушки поток огня. Он стрелял по перископу, радару, антеннам, пока на глаза снова не опустилась темная пелена.

Тяжелый крейсер с мощными отражающими экранами и броней мог бы выдержать такую атаку, но этот бывший сухогруз не имел ничего подобного. Дженкинс не мог видеть пушек, но знал, что они обезврежены.

– Этого должно быть достаточно, – донесся словно издалека голос девушки, и он почувствовал, как она взяла его за руку. – Я помогу тебе подняться на борт.

Джей повела его по трапу, и они медленно взошли на борт. Зрение возвращалось и, когда люки были закрыты, он увидел ее напряженное бледное лицо.

– Спасибо, Джей, – прошептал Ник. – Хотя я все еще не понимаю тебя.

– Почему? – холодный голубой взгляд казался насмешливым. – Почему ты не доверяешь своему единственному другу?

Не было времени для решения этой загадки. Он вошел в рубку и поднял буксир в воздух, включив реактор на полную мощность. В перископ Дженкинс видел «Завоевателя сити», опрокинутого на бог и дымившегося. Пушки безжизненно молчали. Погони не наблюдалось.

21

Через пять часов, миновав скопления дрейфующей сити‑породы и лабиринты космических шахт, Дженкинс приземлился на безжизненный железный куб безвоздушной Фридонии. Он почувствовал облегчения. Он одолел барьер человеческой глупости. Теперь его ждали инженерные проблемы, но их Дженкинс умел решать.