|
Старик, этот самый Джои Браун, — вот что важно. Что нам известно о нем? Beлико ли его войско? Где оно, это войско? Что они представляет собой — первый отряд армии белых северян? Суждено ли Виргинии стать полем первого боя гражданской войны? Дошло ли наконец уже до этого — до гражданской войны? Вот те вопросы, которыми мы должны заняться, и тотчас же. (Раскладывает разные карты). Все сходится! Взгляните на его план! Взгляните на эти карты! Численность населения, белых и рабов, округ за округом, в каждом южном штате. Я разложу их для вас соответственно географическому положению. Перед вами возникнет четкая картина.
ГУБЕРНАТОР УАЙЗ. Как удачно, что мы нашли этот саквояж. ПОЛКОВНИК ВАШИНГТОН. Он вовсе не собирался, продержавшись какое-то время в Харперс-Ферри, отходить назад в Мэриленд. В Харперс-Ферри он только сделал остановку на пути в горы. Он был намерен захватить из арсенала оружие и боеприпасы, а затем двинуться в горные дебри Юга и вести партизанскую войну. XАНТЕР. Да, вы правы. Вот посмотрите на карты. Горы обеспечили бы ему свободу действий: оттуда он мог бы совершать набеги в долины, забирать рабов и вновь уходить в горы, продвигаясь все дальше к Югу. ПОЛКОВНИК ВАШИНГТОН. Боги великие! Нет, вы только взгляните! Временная конституция вновь созданного государства: президент, кабинет министров, регулярная армия, статья о войне — все честь честью. XАНТЕР. Сейчас же идемте и, пока старик еще жив, учиним ему допрос. У него там сейчас доктор Старри.
<sup>Все направляются в комнату казначея и, когда свет гаснет и освещается казначейская, застывают на местах. Джон Браун лежит на соломенном тюфяке. Рядом с ним на таком же тюфяке лежит Кейджи. Доктор Старри кончает делать Джону Брауну перевязку. </sup>
ДОКТОР СТАРРИ. Капитан Браун, я сделал для вас все, что может предложить медицина. ДЖОН БРАУН. Благодарю вас, доктор Старри.
<sup>Доктор Старри уходит. Джон Браун и Кейджи протягивают друг другу руки, но их тюфяки недостаточно близко. Еще чуть-чуть, и они соприкоснулись бы пальцами. Протянутые руки бессильно падают, потом тот и другой убирают их.</sup>
ДЖОН БРАУН. Полный крах. Я — предатель пред богом и людьми. КЕЙДЖИ. Не будьте к себе столь суровы. ДЖОН БРАУН. Есть у вас какие-нибудь сведения о наших? КЕЙДЖИ. Ружейные мастерские отбили снова. Стивенс и Тейлор убиты. Коупленда и Грина взяли в плен. ДЖОН БРАУН. Грех мой безмерен, ему нет прощения. КЕЙДЖИ. Не надо, мой командир. ДЖОН БРАУН А что случилось с другими? КЕЙДЖИ. Ньюби… Ньюби… я все видел. Примерно через час после того, как ему отрезали уши, пришли несколько человек и стали исполнять вокруг него что-то похожее на воинственный танец, вонзая ему в живот острые колья.
<sup>Далее их реплики, перемежаясь, образуют единое целое, в котором, однако, каждый ведет свою тему.</sup>
ДЖОН БРАУН. Господи боже, зачем ты не дал мне умереть? КЕЙДЖИ. Колья пропороли ему живот, внутренности стали вываливаться наружу… ДЖОН БРАУН. Иуда, брат мой, к тебе взываю сквозь столетия. КЕЙДЖИ. Тут подбежала свинья и стала рыться в кишках Ньюби… ДЖОН БРАУН. Иуда, брат мой, ты предал господа и Христа — я предал господа и человека. КЕЙДЖИ. Свинья ухватила кишку… ДЖОН БРАУН. Господи боже, велики мои прегрешения. КЕЙДЖИ…и побежала прочь. ДЖОН БРАУН. Я провалил дело, доверенное мне моим веком. Старик, да постигнет тебя кара за твои грехи в этом мире, и да постигнет она тебя в мире ином. Я безропотно приму наказание. Я заслужил его. КЕЙДЖИ. Мой командир.
<sup>Оба застывают в неподвижности; свет гаснет — теперь освещены губернатор Уайз и его спутники, они приходят в движение. |
