Нет голоса, чтобы затерялся бесследно, пусть это даже одинокий глас вопиющего в пустыне.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

^{Октябрьский день 1859 года. Общая комната дома на ферме Кеннеди в горах Мэриленда, примерно в пяти милях от Харперс-Ферри, штат Виргиния. В комнате тесно. В одном углу свалены кучей корзины, ящики. Время сжато. Освещение меняется по ходу действия. На сцене тринадцать человек. Две женщины: Мэри Браун, 48 лет, и Марта Браун, 17 лет. И одиннадцать мужчин (в алфавитном порядке):}

^{Осборн Перри Андерсон, 29 лет}

^{Джон Браун, 59 лет}

^{Оливер Браун, 20 лет}

^{Уотсон Браун, 24 года}

^{Джон Генри Кейджи, 24 года}

^{Джон Энтони Коупленд, 25 лет}

^{Уильям Лимен, 20 лет}

^{Дейнджерфилд Ньюби, 44 года}

^{Аарон Дуайт Стивенс, 29 лет}

^{Стюарт Тейлор, 23 года}

^{Чарлз Пламер Тидд, 25 лет}

^{Ньюби — мулат, Андерсон и Коупленд — чистокровные негры, остальные — белые. Это деятельные, сильные, живые люди, и на них начинает сказываться вынужденное бездействие. Кейджи — старший по званию после командира, за ним — Стивенс.}

^{Мэри и Марта готовят завтрак. Кто-то из мужчин читает, другие что-то выстругивают, играют в карты, в шашки. Джон Браун подходит к краю сцены и смотрит в сторону Харперс-Ферри.}

ДЖОН БРАУН. Харперс-Ферри. Вот он, рукой подать — каких-нибудь пять миль. Тихий маленький городишко, такой же, как тысяча других на этой земле. Такой же, если бы не твой оружейный завод, не твой арсенал, не твои пушки и снаряды. Когда мы завершим наше дело, о Харперс-Ферри, великий гул пройдет по земле, в каждую дверь ворвется гром и сотрясет до оснований стены каждого дома. Спи же, о Харперс-Ферри, спи. Ты мирно спал сегодня ночью, спи же и дальше мирным сном, пока не наступит та ночь, когда мы будем готовы к встрече с тобою.

МЭРИ. Можно завтракать.

ДЖОН БРАУН. Марта, веди наблюдение.

^{Марта достает вязанье и садится на игровой площадке, изображающей крыльцо. Она разворачивает серый мужской шарф, наполовину связанный. Работая, она следит за дорогой.}

МЭРИ. Сегодня копченая грудинка с луком, хлеб и кофе.

ТИДД (скривясъ, негромко вторит Мэри, затем продолжает). Это и без того известно. Три недели подряд одно и то же.

МЭРИ. Для первой смены все готово.

^{Джон Браун, Стивенс, Андерсон, Лимен и Коупленд берут каждый тарелку, чашку, ложку и вилку и выстраиваются в очередь. Мэри раздает им завтрак. Они рассаживаются по местам и склоняют головы, не притрагиваясь к еде. Ждут, склонив головы, Тидд и Ньюби за шашками, Уотсон и Оливер за картами, Тейлор что-то заносит в тетрадь. Марта кладет вязанье и тоже склоняет голову, но краем глаза продолжает следить за дорогой.}

ДЖОН БРАУН. Я прочту молитву.

(Во время молитвы стоит очень прямо, высоко подняв голову).

Вот я стою, о господи!

Веди меня! Боже, господь сил, обрушь гнев твой на рабовладельцев. Обрушь на них гнев твой, господь, судия всемогущий, ибо они попирают священнейшую из твоих заповедей, берут мужчин и женщин, наделенных бессмертной душой, и превращают их в имущество.

За это, о господи, судия праведный, пусть поля их родят тернии вместо пшеницы, пусть голод присудит их пожирать плоть их, пусть не будет у них иной влаги, чтобы утолить жажду, кроме соленого пота со лба.