«Она посмотрела ему в глаза и, застенчиво опустив прелестные ресницы, молвила: «Да, Элерик, вы можете надеяться».
<sup>В то время как он читает, в комнату возвращаются Джон Браун, Ньюби, Оливер и Оуэн.</sup>
ТИДД. Командир, вот ваша рубашка. Мне так приятно было прожечь в ней дыру.
<sup>Мэри пытается отобрать у него утюг. Он не дает. Потом подходит к Уотсону и Коупленду, которые играют в шашки, и захлопывает доску, так что шашки летят во все стороны.</sup>
Давайте действовать. На Харперс-Ферри!
ДЖОН БРАУН. Надо ждать.
ТИДД. До каких же пор можно сидеть здесь? Пока нас не обнаружат?
ДЖОН БРАУН. Такая опасность есть, но надо на это идти. Будем ждать.
ТИДД. У нас одно преимущество: внезапность. Зачем обесценивать его, мешкая в бездействии на ферме?
НЬЮБИ. Он прав.
КОУПЛЕНД. Я с ним согласен.
МАРТА. Не так громко. Вас могут услышать с дороги.
ТИДД (понизив голос). Я буду кричать, если мне вздумается. Заклинаю вас, безотложно снеситесь с Гарриет Табмен, пусть она приведет пятьдесят человек. И давайте наконец призовем тех, кто ждет на Востоке и в Канзасе. Будем действовать. И не медля!
НЬЮБИ. Дайте знать Гарриет Табмен.
ОУЭН. Правильно.
ДЖОН БРАУН. Нам нельзя отсюда трогаться. Мы будем ждать.
ТИДД. Будем ждать. Будем ждать. Возразите на мои доводы. Докажите, что я не прав. Только не стойте, твердя: «Мы будем ждать».
ДЖОН БРАУН. Нельзя сейчас совершать нападение на Харперс-Ферри. Мы должны ждать.
<sup>В ярости Тидд выхватывает у Джона Брауна из рук ружье и швыряет на пол. </sup>
ТИДД. Вы больше не командир мне.
<sup>При этих словах все, что накопилось у людей на душе, прорывается наружу.</sup>
НЬЮБИ. Мне тоже.
ОУЭН. Если ты не назначишь день атаки, ты мне не командир.
МЭРИ. Оуэн!
ОЛИВЕР (подходит к Оуэну и с силой встряхивает его за плечо). Не смей!
<sup>Оуэн с не меньшей силой сбрасывает его руку.</sup>
ДЖОН БРАУН. Что ж, сказано — значит, так тому и быть. Я не командир вам больше.
КЕЙДЖИ. Он погорячился.
ДЖОН БРАУН. Выбирайте нового.
КОУПЛЕНД. Нового командира?
ДЖОН БРАУН. Большинством голосов. Мэри, бумагу и карандаши.
ЛИМЕН. Это все ожидание виновато, нам невмоготу…
КЕЙДЖИ. Командир, не ставьте под угрозу наше дело из-за горьких слов, сказанных сгоряча в тяжелый день.
ДЖОН БРАУН. Вы полагаете, что это горечь, прорвавшаяся наружу в тяжкий день? Я требую избрания нового командира потому, что нет другого способа сохранить единство нашей армии… Голосуйте! Выбирайте командира.
<sup>Мэри тем временем раздала всем бумагу и карандаши. Пока идет разговор, она берет шапку и обходит присутствующих, собирая в нее бюллетени.</sup>
ТИДД. Позвольте мне объяснить мою позицию. Я — за Джона Брауна, но не за Харперс-Ферри. Я не верю в затею с Харперс-Ферри. Это ловушка.
МЭРИ (перебивает Тидда, заглушая его слова). Кто верит в Джона Брауна, тот должен верить и в Харперс-Ферри. Это одно и то же.
ТИДД. Когда мы двинемся на Харперс-Ферри, большинство из нас пойдет на смерть. И все же, когда эта армия выступит в поход, совесть обяжет меня выступить вместе с нею. Ибо удар должен быть нанесен. Ибо должен грянуть набатный колокол, пробуждая всех ото сна. Этот колокол — мы, и язык его, и звонарь — все это мы. Но нападение кончится неудачей, и большинство из нас перебьют. Так зачем же, зачем нам лишаться единственного крошечного преимущества, каким мы обладаем: внезапности?
МЭРИ (становится перед Тиддом, последним, кто еще не опустил в шапку бюллетень). |