- Ты грустишь, Эли. - Джеймс был как всегда предельно внимателен к супруге. - Почему? Мы уже почти на месте.

     Галка молча погладила его руку. Чувство вины не проходило. Ведь только случай с отравлением спас её от прямого попадания в королевскую постель. Если бы не шевалье де Лесаж, посчитавший себя умнее всех, быть бы ей очередным экспонатом донжуанской коллекции Людовика Четырнадцатого. Впрочем, спасение от королевского алькова было не единственным плюсом, который генералу Сен-Доменга удалось выжать из злонамеренного отравления. Король, тоже чувствуя себя в какой-то степени виновным, без разговоров подписал четыре весьма выгодных для Сен-Доменга документа. Хотя до того полный месяц тянул кота за хвост, стараясь выторговать условия, куда более прибыльные для Франции, чем для заморского острова. Испанский посол дон Антонио примчался к постели пострадавшей одним из первых, стараясь заверить сеньору генерала, что он никоим образом не причастен к свалившемуся на неё несчастью. Галка верила ему на все сто: во-первых, испанец не самоубийца, а во-вторых, меньше всего на свете он желал срыва переговоров. А в качестве доказательства своих добрых намерений тут же отписал в Мадрид письмецо с изложением всех пунктов будущего мирного договора. Правда, он не ручался, что её величество королева-мать согласится их обсуждать, но положительный сдвиг налицо... Галка погладила крышку резного лакированного ларца, в котором хранились везомые ею документы.

     - Не было бы счастья, да несчастье помогло, - сказала она по-русски. - Знаешь, Джек, а я ведь... Я ведь капитулировала. Я... согласилась...

     - Я знаю, милая, - Джеймс ласково поцеловал её в висок. - Когда мы ели эти чёртовы сладости, я уже знал.

     - Ты... слышал?

     - Нет. Мне передали записку. Я потом проверил: это был почерк маркизы де Монтеспан.

     - Вот сучка! - вспылила Галка. - Не дай Бог встретимся ещё раз - обрею налысо!

     - Её можно понять: не в силах предотвратить то, что ей казалось неизбежным, она решила отомстить тебе чисто по-женски.

     - Прости меня, Джек.

     - За что, Эли? Разве должна просить прощения женщина, которую принуждали к близости весьма нешуточными угрозами?

     - Ты и это знал?

     - Догадался. Я слишком хорошо знаю тебя. - Джеймс улыбнулся. - Ты бы никогда по доброй воле не легла в постель с таким надменным и себялюбивым типом.

     - Джек. - Галка уткнулась лицом ему в плечо. - Если бы ты был в курсе, какой ты чудесный человек, то никогда бы на мне не женился.

     - Милая моя, - Эшби погладил её по голове, словно маленькую девочку. - Никто из нас не застрахован от ошибок и слабостей. Я вовсе не так идеален, как ты думаешь. Но обвинять любимую женщину в измене после изнасилования - а ведь то, что король собирался сделать, ничем от изнасилования не отличается - ни за что не стал бы.

     - Зато ты наверняка пошёл бы бить ему морду.

     - Это верно. И попал бы на плаху - за оскорбление величества.

     - Вот за это я и прошу у тебя прощения, Джек...

     - Вы моя гостья, мадам, вам здесь ничего не грозит.

     "Как там писал Иван Ефремов? "Слишком много заверений в безопасности". - "Следовательно, её нет", - подумала Галка, вспоминая читанный ещё в той жизни "Час Быка"...

     ...Карета остановилась.

     - Мадам, мы прибыли. - Капитан де Жовель склонился к окошку.