– Но он ведь ваш ученик... – недоумевала девушка.

– Сделать прекрасным необработанный алмаз могут многие, – объяснил Чиун.

– Но сделать что то мало мальски приличное из бледного куска свиного уха совсем другое. Туг требуется Великий Мастер. Пока еще я просто пытаюсь сделать из него нечто похожее на человека. Красота и сияние придут позже. И он сложил руки.

– А вы могли бы сделать меня прекрасной и сияющей? – спросила Джоулин.

– Легче, чем его. У тебя нет его дурных привычек. Он – расист.

– Ненавижу расистов, – заявила Джоулин. – Мой отец расист.

– Спроси расиста, куда мы едем, – сказал Чиун.

– Куда мы едем, расист?

– Просто на прогулку – подышать свежим воздухом. Благовония, поклоны и суета ужасно действуют мне на нервы, – ответил Римо.

– Вот видишь, – гнул свое Чиун. – Он еще и неблагодарен. Люди с открытой душой распахивают перед ним двери своей обители, а он нос воротит и не ценит их гостеприимства. Истинный американец. Если он станет говорить, что отвезет тебя назад в Патну, не верь ему. Белые никогда не держат своих обещаний.

– Слушай, Чиун. Она такая же белая, как и я. Она из Джорджии, черт побери.

– Мне кажется, я больше не хочу возвращаться в Патну, – вдруг объявила Джоулин.

– Вот видишь, – сказал Чиун. – Она не такая, как ты. Она умнеет на глазах, а ты за последние десять лет жизни сумел усвоить меньше чем ничего.

Римо съехал на обочину и остановил машину.

– Ладно, все выгружайтесь. Пойдем прогуляемся.

– Вот видишь, – не унимался Чиун. – Смотри, как он нами командует. Охо хо, какое вероломство!

Чиун вышел из машины и огляделся по сторонам.

– Это Диснейленд? – громко спросил он.

Римо в удивлении посмотрел по сторонам. Примерно в полуквартале от них, на автостоянке был устроен парк аттракционов для сбора средств в пользу римско католического храма Св. Алоизия.

– Да, – солгал Римо. – Это Диснейленд.

– Я прощаю тебе, Римо, твой расизм. Я всю жизнь мечтал побывать в Диснейленде. Забудь о том, что я говорил тебе, – сказал он Джоулин. – Человек, который ведет своего Мастера в Диснейленд, – еще не совсем пропащий.

– Но... – начала было Джоулин, но Римо оборвал ее.

– Тише, детка, – прошептал он, крепко стиснув ей локоть. – Вот тебе Диснейленд, так что забудь все заботы и радуйся жизни. – И нажал посильнее.

Она поняла.

А Чиун тем временем дрожал всем телом – он словно подпрыгивал от восторга, хотя ноги его крепко стояли на тротуаре. Его необъятных размеров шафранное кимоно было похоже на наволочку, надуваемую порывами ветра, – оно то наполнялось воздухом и взлетало вверх, то плавно опускалось, то взлетало, то опускалось.

– Обожаю Диснейленд, – в восторге воскликнул Чиун. – Сколько раз я могу прокатиться?

– Четыре, – сказал Римо.

– Шесть, – сказал Чиун.

– Пять, – сказал Римо.

– По рукам. У тебя есть деньги?

– Есть.

– Достаточно?

– Да.

– И для нее тоже?

– Да.

– Идем, дитя мое. Римо ведет нас в Диснейленд.

– Сначала мне надо позвонить.

* * *

Фердинанд Де Шеф Хант медленно вел машину назад в Сан Франциско. Город приводил его в смятение лабиринтами улиц, которые сбегали с одного холма, взбегали на другой, а потом, казалось, бесследно исчезали.