– Без особой выдумки, зато на первой полосе, – сказал Энди. – Да, кстати, нам совсем не обязательно шушукаться. Джо обычно сразу же врубает музыку или слушает спортивные передачи. Но и без этого стекло полностью исключает подслушивание – я сам проверял.

– Понятно, – кивнула Розмари. – Ну а как насчет остальных твоих сотрудников? Кто в курсе? Диана? Уильям?

– Никто – ничего – не – знает, – отчеканил Энди.

– Как, неужели никто из них не принимает участие в?..

– В чем? В колдовских играх? В поклонении Сатане? Она энергично кивнула. Энди рассмеялся:

– Могу побожиться, что никто из них ни в чем таком не замешан. Ведовства и сатанизма я хватил в своей жизни даже с лишком. Хватило бы на десять искореженных судеб. Рад сообщить тебе, что все сотрудники «БД» – я имею в виду, ключевые фигуры – были выбраны и приглашены мною лично. И уже после того, как я окончательно решил пойти наперекор злой воле, вбросившей меня в этот мир для его разрушения. Мои сотрудники – порядочные и проверенные люди. Скажем, Уильям был американским послом в Финляндии при трех президентах. Диана на протяжении тридцати пяти лет являлась членом гильдии театральных критиков, а под конец и вовсе возглавила ее, то есть была своего рода некоронованной королевой американского театрального мира. И Уильям, и Диана не имеют ни малейшего понятия, какую гнусную цель первоначально имело в виду создание фонда «Божьи Дети». Сейчас они работают в организации, которая бескорыстно помогает людям по всему земному шару, и гордятся тем, что служат важнейшими двигателями столь великого начинания. То же можно сказать и об остальных моих соратниках из руководящего аппарата «БД».

Розмари недоверчиво сдвинула брови:

– Но откуда, по их мнению, взялось столько денег – для этакого разворота?

– Они над этим не слишком задумываются, – ответил Энди. – Полагают, что первоначальный источник моих средств вполне банальный – частные пожертвования очень богатых людей. Согласно бумагам – а документация у нас в идеальном порядке, комар носа не подточит! – основой фонда послужил дар анонимной группы благородно мыслящих промышленных магнатов. Так что нам не страшно никакое расследование – хоть бы и на уровне Конгресса США! А что касается моего настоящего отца… – Энди, затрагивая эту деликатную тему, предусмотрительно взял руки матери в свои и доверительно склонился в ее сторону. – О нем знают во всем мире только два человека: ты да я. (Кстати, по ходу в памяти всплыло кое‑что, но вернемся к этому позже; если вдруг забуду – непременно напомни.) Итак, в мире только два человека знают о том, кто мой истинный отец: ты и я. Именно поэтому я так безмерно рад тому, что мы воссоединились. Что ты моя мать – это полдела. Для меня важно и то, что ты знаешь истину о том, кто я такой. И следовательно, от тебя – и только от тебя! – я могу не прятать правду. Возможно, и ты – сознательно или безотчетно – испытываешь то же чувство по отношению ко мне. Скажи, скольким людям ты рассказала о той роковой ночи? Она медленно покачала головой:

– Никому. Не знаю, поверишь ты или нет, но я никому и никогда не рассказывала о той «роковой ночи».

– Я верю, – очень просто ответил Энди. Они посмотрели друг другу в глаза и в едином порыве обнялись.

– Я так тебя люблю! – прошептал он ей в ухо.

– О, Энди, дорогой, я так люблю тебя! – прошептала она в ответ.

В каком‑то исступлении они стали страстно целовать друг друга: поцелуи приходились куда попало – в виски, в щеки, в уголки губ.