Она глотала кофе и ходила…

Почему ей не довелось познакомиться ни с кем из основных спонсоров? Она встречалась с людьми, ежегодно отдававшими тысячи на благотворительные цели, – когда была в Нью‑Йорке и Ирландии и у Майка ван Бурена в День Благодарения. Да, Христианский консорциум Роба Паттерсона – щедрый жертвователь, но чтобы десятки миллионов… Нет, у нее не возникло впечатление, что организация Паттерсона способна на такие траты. Ну, может быть, несколько миллионов в общей сложности за последние три года…

Кроме того, разве не захотел бы кто‑нибудь из этих основных спонсоров познакомиться с ней? И Энди разве не захотел бы оказать им такую услугу? А может, тот пожилой француз в аэропорту, Рене, и его спутник?.. Рукопожатие и несколько слов – вот и весь ее контакт с неангельскими ангелами из «БД». Наверняка именно Рене так долго говорил с Энди по телефону в то утро, когда она без предупреждения вошла в его офис; судя по тону Энди, он хорошо научился успокаивать стариков…

Розмари остановилась посреди комнаты. Постояла несколько секунд неподвижно.

Закрыла глаза, прижала ладонь ко лбу.

Глубоко вздохнула и открыла глаза. Повернулась к кофейному столику, поставила на него дрожащую чашку, перевернула «Тайме» первой полосой к себе.

Постояла, глядя в газету.

Потерла лоб. Медленно подошла к столику для скрэббла.

Зазвонили церковные колокола.

Она поморщилась – сквозь шифон проникали усиленные снегом лучи солнца.

Розмари смотрела на стол, где лежали косточки скрэббла – лицевой стороной вверх.

Колокола зазвонили «О, город Вифлеем…».

Она уперла палец в косточку, выдвинула ее из стайки на край полированного стола. Опустила палец на другую косточку, передвинула и ее. Потом еще одну.

"БИОХИМИ».

Розмари вернулась к кофейному столику, взяла телефон, набрала номер. Поздоровалась.

– Немного лучше, Джо, – сказала она. – Давай встретимся, ладно? Где‑нибудь, где можно поговорить, только не здесь, меня от башни уже мутит. Я приеду к тебе. Ничего, не бойся, что я, свинарников не видала?

Она глубоко вздохнула:

– Ну хорошо, где тот китайский ресторан?.. Да наплевать! Кормят там, кажется, сносно. Где он?

– Дыра, – резюмировал Джо.

Тусклый ресторанчик на двенадцать столиков, в стороне от Девятой авеню, с неподвижными лопастями вентиляторов на потолке и репродукциями картин Эдварда Хоппера на стенах. Занятых столиков было только два; за одним из них, в боковой кабинке, Розмари с Джо выпили за Рождество китайского пива и обменялись подарками.

Джо досталась большая книга в роскошном переплете, которую Розмари нашла в гостиничном бутике фирмы «Рицоли», – фотографии и чертежи классических итальянских автомобилен, в том числе и «альфа‑ромео».

– Господи, какая красота! – восклицал Джо, переворачивая тяжелые страницы. – Я и не знал, что на свете есть эта книга! Bello! Belissimo!.

Он склонился над столом и поцеловал Розмари.

Розмари получила в подарок золотую брошку «Я люблю Энди» с рубиновым сердечком. «Ван Клиф и Арпельс».

Она глубоко вздохнула и со словами «напрасно ты это…» наклонилась и поцеловала его.

– Мне очень нравится, спасибо, Джо. Розмари приколола брошь к свитеру, а Джо тем временем помог официантке собрать обертку и, не заглядывая в меню, заказал на двоих.

– Ну, что тебя беспокоит? – спросил он, когда официантка отошла.

– Кое‑что серьезное. И не хочется тревожить Энди.

– Опасность?

– Можно и так сказать.