Парень посмотрел Барнаби прямо в глаза с деланым дружелюбием, расплылся в широкой, откровенной улыбке и протянул руку для пожатия.

Барнаби в ответ показал удостоверение, сделав вид, что не заметил руки. Его ноздри уловили тонкий запах притворства. У этого типа он не рискнул бы купить даже пакетик жареной картошки, не говоря уже о рыбе.

– Добрый денек, джентльмены. – По мере того как улыбка делалась шире, теплота исчезала из глаз. Актерского таланта не хватало на то, чтобы поддерживать нужный градус эмоций и там, и тут. – Чем могу помочь?

– Фамилия? – осведомился сержант Трой.

– Жакс.

Трой аккуратно записал:

– Джекс.

– Имя?

– У меня нет имени. Кстати, не Джекс, а Жакс.

– Правда? – усомнился Трой.

– Мы расследуем убийство Чарли Лезерса, – сообщил Барнаби. – Вы ведь его знали?

– А, да. Бедный старик. Я отлично ладил с Чарли.

– Значит, вы были единственным, кто с ним ладил, – заметил сержант Трой.

– Он был откровенен с вами? – продолжал старший инспектор.

– Более или менее. Он был такой беспокойный, скажу я вам.

– О чем же он беспокоился?

– Азартные игры, знаете ли. Малейшее волнение – и теряешь над собой контроль.

– Какие именно азартные игры? Лошади?

– Он не говорил. Но крыша у него точно поехала.

– Как это? – спросил Трой.

– Ночью на прошлой неделе он мне божился, что вон там стоит какой то тип, – Жакс кивнул на темное скопление деревьев. – Я пошел глянуть. Никого там не было.

– То есть вы думаете, что ему это привиделось?

– Думал. Но теперь не так уверен.

– Он говорил с вами о чем нибудь еще? – спросил Барнаби. – Может, делился планами? Рассказывал о семье? О друзьях?

– Не было у Чарли никаких друзей.

– Но ведь с вами то он отлично ладил! – не поверил Трой.

– Уж такой я человек. – Жакс в последний раз придирчиво осмотрел капот и стал собирать инвентарь – кусок замши, аэрозоль, тряпки – в прозрачный контейнер на молнии.

– Где вы были позавчера между десятью и двенадцатью часами вечера, Жакс?

– Вы это у всех спрашиваете? – Парень пристально посмотрел Барнаби в глаза. – Или ко мне особое отношение?

– Просто ответьте на вопрос, – отрезал Трой.

– У себя в квартире. – Он указал большим пальцем на крышу гаража. – Я тут живу.

– Возможно, вы нам еще понадобитесь, – поставил в известность Барнаби. – Не уезжайте никуда, не предупредив нас.

Мускулистый красавчик забрал контейнер и пошел было, но потом передумал и повернул обратно.

– Послушайте, вы все равно узнаете… У меня были неприятности, верно, но Лайонел, он дал мне второй шанс. Я решил начать с чистого листа. И ни в коем случае не намерен профукать этот второй шанс.

– Что ж, приятно слышать, – оценил старший инспектор.

Теперь оставалось побеседовать с Фейнлайтами. Барнаби не питал особых надежд на их счет. Хетти Лезерс говорила, что муж работал у них всего пару часов в неделю, и вряд ли этот бирюк только и делал, что изливал душу хозяевам.

– Ничего себе! – протянул сержант Трой, когда они подошли к внушительному сооружению из стекла. – Интересно, как им удалось проскочить мимо департамента градостроительства?

Барнаби тоже этому удивился. Потрясающе красивое здание. Уже сгустились сумерки, и почти повсюду горел свет. Не все бледные, слегка зеленоватые стеклянные блоки, из которых возвели дом, были прозрачными. Встречались и матовые. Просачиваясь сквозь них, сияние множества ламп и подвесных светильников расходилось снопом и рассеивалось в воздухе, будто лучи тающих в пространстве звезд.