Мэтт положил фото в портфель. Он отдаст его Блейку, чтобы тот поставил в своей комнате. Рейчел сказала, что каждый вечер они «рассказывают» Марисе о том, что произошло за день. Может быть, фото проведет четкую грань между няней и матерью в сознании маленького ребенка. И тогда ему будет легче, когда Рейчел покинет их дом.

Он уже ехал домой, когда в голову ему пришла неожиданная мысль. Мариса всегда носила волосы зачесанными вперед, но на фото ее лоб был открыт и можно было четко разглядеть «вдовий пик» — волосы, растущие треугольным выступом на лбу. Эта черта, по научным данным, была наследственной, но ни родители Марисы, ни ее сестра не имели такого выступа.

Он стукнул рукой по рулю — как он раньше не мог догадаться! Но если он прав, то дело снова станет запутанным.

У Говарда Блэкстоуна действительно был незаконнорожденный ребенок. Но если это не Блейк, то могла ли им быть Мариса?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Мэтт плеснул себе изрядную порцию виски и поднес рюмку к губам.

Он прав. Сейчас ему надо только это доказать. Его стол был завален множеством фотографий — Марисы, Говарда, Блейка, а также Барбары и Рея Давенпорт и Брайаны.

Все эти фото лежали перед ним.

Он взял снимки Барбары и Рея и внимательно их рассмотрел. Они вдвоем выглядели вполне счастливо, но если его теория правильна, то это не всегда было так. Тридцать лет назад Барбара Давенпорт была секретаршей Говарда. И казалось все более и более вероятным, что круг ее обязанностей был несколько шире.

Так как же ей удалось заполучить розовое ожерелье Блэкстоунов? Разве она была на праздновании тридцатилетия Урсулы? Он знал, что его родители были там, но Катарина настолько переживала случившееся, что он не мог расспрашивать ее. Может быть, знает Брайана? Она еще не родилась, когда пропало ожерелье, но это дело обсуждалось в семьях и какие-то сведения сохранились в памяти детей.

Мэтт взглянул на часы и подумал, что еще не поздно позвонить в Окленд. Он давно не разговаривал со своим братом, Джерролдом, и таким образом хотел сразу убить двух зайцев.

Он повесил телефонную трубку только через час. Из того, что сообщила ему Брайана, он понял, что Барбара была беременна от Говарда. Что заставило ее украсть ожерелье — об этом Мэтт мог только догадываться, но он мог биться об заклад, что Говард отказал своей секретарше от места, когда узнал, что она ожидает ребенка.

День рождения Марисы был записан на бумаге, лежавшей перед ним, вместе с датой празднования тридцатилетия Урсулы и временем увольнения Барбары с работы. Время приобретения отцом Теманы Салливана грушевидной жемчужины, теперь находившейся в надежных руках Дэниел Хаммонд, совпадало со временем отправки девочек Давенпорт в частную школу, и все это имело значение.

Понимала ли Мариса последствия обладания четырьмя круглыми розовыми бриллиантами, которые она прятала в сейфе Брайаны? Подозревала ли она, или, может, даже знала, что Говард Блэкстоун — ее отец?

Все это время Мэтт верил в то, что именно он был причиной их неудачного брака, что слишком был занят работой и мало уделял внимания своей жене. Но теперь Мэтт понял, что многие неудачи в ее жизни случились задолго до замужества. Она росла во лжи. Возможно, отец отверг ее еще до того, как она родилась.

И все же Марисе удалось доказать Говарду правду. Огромная частная коллекция украшений, которую она унаследовала, стоила миллионы. Такой человек, как Блэкстоун, не отдал бы эту коллекцию обычной любовнице.

Была ли это идея Блэкстоуна — чтобы она развелась с Мэттом и забрала себе Блейка? Гнев вскипел у него глубоко внутри. Он допускал вероятность того, что могло быть и так.

Они не были самой счастливой парой на планете, но брак подрывался с обеих сторон супружеского ложа. И если теперь он и смог бы сделать что-нибудь для покойной жены, то это доказать, что Говард Блэкстоун был ее отец.