— Прежде чем ответить, я должна знать, какое у вас дело, сэр.

   — Тогда, возможно, мы могли бы обсудить это в доме, мэм?

   Все трое стояли у открытой двери. Проходящие мимо женщины задержались посмотреть, не произойдет ли что-нибудь интересное.

   Эллен беспомощно взглянула на Каро, но потом повернулась и проследовала в гостиную. Визитер пошел следом за ней, и Каро закрыла входную дверь. Ее подмывало сбежать, но если она будет вести себя странно, он это заметит и задумается, кто эта служанка.

   Он сказал, что его зовут Грандистон, не Хилл.

   Но глаза? Она не посмела внимательнее рассмотреть их, но первое впечатление вряд ли ошибочно.

   Единственное логическое объяснение — он родственник. Радости мало, но это не муж вернулся за ней. Чего он хочет? Она поспешила к двери в гостиную.

   — …ваш интерес к семейству Фроггатов? — говорила Эллен.

   — Личное дело, мэм.

   Каро шагнула ближе, чтобы видеть.

   Эллен сидела на диване, Грандистон — в кресле напротив. На нем были коричневые кожаные бриджи для верховой езды, сапоги, коричневый сюртук, более светлого тона жилет и мягкий галстук без кружев. Весьма обычный костюм, но не обычный джентльмен. Он знатного происхождения, как и Хилл, и он искал ее.

   Наверное, она шевельнулась, потому что он оглянулся и увидел ее.

   Эти глаза!

   Эллен проследила за его пристальным взглядом.

   — О, Ка… Карри! Чай готов?

   Каро вздохнула с облегчением и вместе с тем с досадой. Эллен ловко объяснила, почему Каро болтается рядом, и вывернулась с именем, но теперь придется идти за чаем, и она пропустит разговор.

   Сделав реверанс, она поспешила на кухню. Одиннадцатилетняя Сьюки Грабб, только что взятая из Дома подкидыша, скребла горшок под недремлющим оком старой Ханны Ловетотт, сидевшей в кресле-качалке. Ханна работала здесь тридцать лет, и ее нынешнее положение экономки было скорее почетной пенсией, чем работой. Обе служанки уставились на наряд Каро.

   — Я разыгрываю гостя, — сказала Каро. — Поднос с чаем, пожалуйста, я его подам.

   Старуха закатила глаза к потолку, но велела девочке налить в чайник кипяток. Каро положила на тарелку бисквиты, пытаясь обдумать ситуацию.

   Грандистон явился от имени Джека Хилла? Или он и есть Джек Хилл, но скрывается за вымышленным именем? Если имя фальшивое, оно ему подходит. Великолепие сквозит в каждой линии его крупного тела, в том, как он садился, носил шпагу, в прямом взгляде его глаз. Он казался законным хозяином даже здесь, в чужом доме.

   Она посмотрела на черный ход. Можно сбежать.

   Но это вызовет у него вопросы, и она не могла оставить Эллен.

   Нет, он не мог быть ее мужем, и у него нет причин прикрываться фальшивым именем. Сила и могущество на его стороне.

   Каро подняла поднос. Она собирается выяснить, что происходит, но пока она не убедится, что она вдова и свободна, высокомерный мистер Грандистон не узнает, кто она.

   Эллен Спенсер вошла в комнату, всем существом ощущая идущего следом мужчину. Она не была склонна к фантазиям, но сейчас спиной чувствовала опасность. Может, у нежданного гостя и нет титула, но он из самых высших слоев общества, или она вдова епископа.

   Почему Каро ударилась в такую панику?

   Есть в ней какая-то необузданность — только подумать о ее юношеской выходке! Это все кровь Фроггатов.

   Напрасно Даньел Фроггат хотел, чтобы дочь поднялась в высшие круги, там лишь безделье и грех.