— Кажется, у меня совершенно пропал аппетит. — Ли отодвинула в сторону свою тарелку и вдруг изо всех сил стукнула кулаком по столу. — Этот лицемер!

— Кто? — на всякий случай уточнил Адам.

— Мелькиор! Я и тогда возмутилась, но сейчас, когда знаю, что именно он лишил тебя всех шансов на получение степени, а потом пытался заткнуть тебе рот почетным званием… Как же у него хватило наглости сообщить мне о твоем «обмане»? Господи, попадись он мне сейчас, так бы и задушила его собственными руками!

— Какая у меня появилась защитница!

— Ох, Адам, мне так стыдно, — виновато пробормотала она.

— Пустяки! Я действительно ушел из университета, чтобы они не выгнали меня с позором. И не заслужил ту степень, которую они мне присудили. Как ты сама догадалась, это была обыкновенная взятка.

— Единственное, чего я не понимаю, — почему ты не рассказал обо всем этом Вербене.

— Но это давно уже не занимает мои мысли, Ли. Не довлеет надо мной и не тяготит. Я и думать об этом забыл, потому что у меня голова забита новыми идеями и планами.

— Адам, извини, пожалуйста, если это как-то заденет тебя, но мне интересно, почему все же Вербена выбрала именно тебя?

Он чуть улыбнулся.

— Этот вопрос куда безобиднее тех, что ты задавала мне раньше. Ответ прост — ей нужен именно я.

На лице Ли отразилось недоверие.

— Это чистая правда, — спокойно продолжил он. — Она — великолепный и непревзойденный преподаватель, потрясающий исследователь, чудная женщина, но пишет еще хуже, чем готовит. Ей нужен настоящий писатель в качестве соавтора. Она умная женщина и мигом поняла это.

— Наверное, это действительно так, — задумчиво сказала Ли. — Меня волнует лишь одно — чтобы никто, включая тебя, не смог причинить вред тетиной репутации.

— Тебе никогда не казалось, — спросил Адам, решив затронуть проблему, которая больше всего волновала его, — что твоя совершенно слепая преданность Вербене лишь причиняет вред тебе и ей?

— Я считаю, что слово «слепая» — в данном случае преувеличение, Адам.

— Тогда почему тебе не хватило духа сказать ей, что последний ее труд никуда не годится? Только подумай, от скольких унижений и слез ты могла бы спасти ее, поступи ты так, как советовала тебе твоя совесть, и скажи ты ей, что книгу надо бы переделать заново.

— Как ты смеешь предполагать, что я…

— Или ты слишком боялась, что вы поссоритесь? Что она обидится или, что еще хуже, разочаруется в тебе? Ты не стала рисковать даже ради того, чтобы помочь ей?

Ли побледнела.

— В том, как отношусь к семье и как я… я…

Адам не отступился.

— Ты ведешь себя так, словно в душе чувствуешь вину.

— Я знаю, но…

— Что «но»? Ты думаешь, Вербена умрет, если ты чем-то огорчишь ее? Ли, неудивительно, что тебя не было дома целых два года. Деньги тут ни при чем. Вербена могла бы тут же выслать тебе оплаченный билет туда и обратно, без проблем. И могла бы делать это каждый уик-энд, если бы была уверена, что ты приедешь. Но ты знаешь, что по приезде сюда тебе сразу придется стать терпеливой, любящей и взваливающей на себя столько ответственности, что любой другой человек уже давно бы не выдержал этого. Естественно, тебе этого не хочется. Вербена любит тебя. И прекрасно справляется со всеми делами в твое отсутствие.