- Как мужчина я должен тебе кое-что сказать, Юлия, - сказал Джерри. - Каждый человек, в том числе и любая девушка, воспринимается не как коллекция ушей, носа и талии, а как нечто целое и цельное. Лицо или имя является не сутью человека, а лишь опознавательным знаком, неотделимым от внутренней личности и интеллекта. Когда я слушаю тебя, то вижу перед собой умную очаровательную девушку, и этот облик сохранится за тобой, даже если я отвернусь или мы будем разговаривать по т-фону. Поверь - твоя личность во много раз важнее отдельных недостатков физиономии... Посмотри, кстати, на мой совершенно выдающийся нос...

    Юлия нервно прыснула. Джерри убедительно продолжал:

    - Счастье не прячется в форме носа и ушей, иначе пластические хирурги стали бы богами. Возможно, есть субъекты, которые судят людей исключительно по внешним данным, но я бы не советовал добиваться признания среди таких убогих типов - нахлебаешься с ними горя... С моей же точки зрения, ты совершенно замечательная девушка, - уверенно завершил юноша. - Хочешь, научу тебя танцевать?

    Юлия радостно вздохнула, её рука расслабилась и даже слегка обняла локоть Джерри.

    - Ты здорово говоришь, - сказала Юлия, - но факт остаётся фактом - если у совершенно замечательной и умной девушки на носу появится... э-э... например, крупный прыщ, то это резко снизит её... э-э... коммуникационные возможности.

    Он возразил:

    - В красоте оправданная самоуверенность важнее красоты. И прыщи, и гладкая кожа - вещи преходящие, а суммарное счастье жизни растёт из ума и душевных качеств.

    - Почему же вы, мальчики, так заглядываетесь на красоток? - нервно усмехнулась Юлия.

    - Это примитивная, инстинктивная биореакция приматов! - защищался Джерри. - Но чем умнее юноши, тем с большей опаской они относятся к красивым девушкам - у многих из них ранний общественный успех гасит желание развивать свой интеллект. Красота - спринтер, ум - стайер, а жизнь - очень неторопливый судья.

    - А вот ты - умный и... красивый! - сказала Юлия и заалела щеками.

    - Говорить о таких глупостях, как моя красота, я категорически отказываюсь, - заявил Джерри, а Юлия лишь улыбалась и заглядывала ему в лицо.

    Они пришли к озеру, полному солнечных бликов. Место для пикника было выбрано возле устья спокойного ручья. Береговая бамбуковая роща разрослась и угрожающе склоняла над тихо скользящей водой частокол из зелёных суставчатых копий, и верховье потока терялось в сумрачной штриховке тонких стволов.

    Совы-второкурсники уже разматывали удочки и разжигали костёр на каменных плитах, защищающих окружающую траву от жара. Когда девушки заметили сияющую Юлию, которая шла под ручку с Джерри, физиономии у многих здорово вытянулись.

    Пикник удался.

    Мясо с углей вкусно пахло дымом и, политое лимонным соком, поглощалось мгновенно. Пойманную с азартными криками озёрную рыбу - огромного зеркального карпа и десяток крупных форелей - никто не захотел убивать и чистить, и её, сердитую, отпустили назад.

    Молодёжь досыта набегалась в лунный теннис, лупя по тяжёлому мячу небольшими пластиковыми ракетками.

    Джерри игра не понравилась: всё время приходилось отбиваться. Нет, не от мяча.

    Когда все устали, то собрались к костру, вокруг которого разгорелась беседа. Впрочем, беседовать - привилегия стариков; молодёжь неудержимо спорит.

    Стайка жёлтых листьев кружилась в озёрном водовороте.

    Крупные рыбы высовывали головы из воды, будто прислушиваясь к разговору, а на деле украдкой общипывая береговую траву.

    Как всегда, разговор немного попрыгал - и устойчиво завращался вокруг занятий.